Евгений Савицкий - Полвека с небом

Десятка «яков» — ударная группа — уже завязала бой с вражескими бомбардировщиками. Вместе с ведомым Семеном Самойловым мы находились выше. Командиру корпуса подниматься в воздух не возбранялось. Хотя, понятно, участвовать в боевых вылетах в его обязанности не входило. Но я придерживался на сей счет собственного мнения. Авторитет командира не приходит вместе с его должностью. Его надо завоевать не на словах, а делом. Потому-то и стремился, едва представлялась малейшая возможность, принимать участие в боевых вылетах. Так лучше можно было видеть просчеты и недостатки в тактике противника и свои собственные, отыскивать нужные решения на будущее — руководить, одним словом, корпусом не только по данным разведки да штабным картам, но и на основе личного боевого опыта.

Правда, подобную точку зрения разделяли не все, и, возможно, она в чем-то являлась спорной. Но мне она казалась правильной, и я ее всегда придерживался. Старался не выпускать своих подчиненных из поля зрения ни на земле, ни в воздухе. А когда требовала того обстановка, и сам вмешивался в ход боя.

В тот раз мы с Самойловым находились выше ударной группы «яков», связавших боем гитлеровских бомбардировщиков. Над нами, казалось, было только одиноко проплывавшее в небе облако, невесть откуда взявшееся в этот, в общем-то, ясный, погожий апрельский день. Из-за него-то и выскочила вдруг еще одна четверка «мессеров». Переворотом через крыло я ушел из-под трассы ведущего и полез вверх. Краем глаза отметил, что Самойлов связал боем два немецких истребителя. Значит, оставшаяся пара на мне. Но теперь преимущество в высоте уже на моей стороне. Тот, что только что промазал по мне, пытается достать Самойлова. Закладываю крутой вираж и тут же перехожу в пикирование. Еще немного — и немец окажется в перекрестии прицела… Огонь! «Мессер» задымил и стал уходить со снижением… Может, доберется до аэродрома, а может, и нет. Я таких на свой счет не записываю… Воспользовавшись моментом, когда я выходил из атаки, еще один «мессер» норовит сесть мне на хвост. Не выйдет! У «яка» радиус виража меньше, да и на вертикаль он идет легче любого «мессершмитта». Вот и оторвался! Теперь сверху можно оглядеться, что вокруг происходит. Того, что дымил, не видно. Остальная тройка тоже куда-то исчезла, видать, ищет работенку полегче. А вот и Самойлов! Пристраивается ко мне сзади. Можно на мгновение перевести дух…

Нет ничего хуже для летчика-истребителя, когда противник переиграет его и зайдет ему в хвост. Такое трудно забыть, трудно простить себе. Если, конечно, останешься жив. Иные корят себя в мыслях подолгу, чувствуя при малейшем напоминании краску стыда. Хотя, казалось бы, что здесь особенного?! Бой есть бой. В бою всегда кто-нибудь побеждает, а кто-то проигрывает. Иначе не может быть.

И все же рассуждать — одно, а самому оказаться в подобном положении — совсем другое. Не знаю, как бы сам я воспринял все это, но, по счастью, судьба пока меня миловала — судьба или опыт. По крайней мере, до сего дня за все воздушные бои, в которых мне уже довелось принимать участие, ни одному вражескому истребителю ни разу еще не удалось сесть мне на хвост. Пробоины от самолетных пушек или от зениток — другое дело. От этого никто не застрахован.

В тот раз произошло нечто похожее. «Мессеру», пытавшемуся зайти мне в хвост, я влепил, а вот от огня воздушных стрелков Ю-87 не уберегся. Да и немудрено. Воздушные стрелки с «лаптежников» такой со страху огневой заслон поставили, будто несколько батарей «эрликонов» с собой в воздух затащили…

Когда мы с Самойловым вновь нагнали колонну «юнкерсов», схватка основной группы «яков» с вражескими истребителями прикрытия подходила к концу — воздушный бой скоротечен! — и помощи нашей вроде не требовалось. Зато фашистские бомбардировщики шли теперь без прикрытия, и мы с Самойловым с ходу пикируем на колонну.

Враг встретил нас сплошной стеной огня. Воздушные стрелки «юнкерсов» старались вовсю: иного выхода у них попросту не было, «мессершмиттам» прикрытия хватало сейчас и своих забот.

Вдавив гашетку, я видел, как загорелся один бомбардировщик, вслед за ним тут же задымил второй. Выходя из атаки, я краем глаза заметил в боевом развороте двух «яков»: разделавшись с «мессерами», ребята спешили на выручку. Колонна «юнкерсов», разваливаясь на глазах, теряла строй. Порядок, подумалось мне, сейчас начнут подтягиваться и остальные, а там, глядишь, и подкрепление подойдет…