Сергей Ченнык - Последний штурм — Севастополь

Артиллерийские позиции были максимально рассредоточены, этим союзники уменьшили степень противодействия русской крепостной артиллерии. В то же время, за счет согласованного огня, достигалось его массирование на одной цели. Когда же огонь переносился на другие объекты, по предыдущей цели обязательно продолжала стрельбу одна или несколько батарей. Таким образом гарнизону затруднялись восстановительные работы. Боеспособность укреплений постепенно снижалась.

Первой задачей для артиллерии союзных войск стало разрушение инженерных сооружений Севастополя. Задача эта была из нескольких составляющих:

— разрушение непосредственно фортификационных сооружений;

— воспрепятствование саперам и личному составу гарнизона их восстановлению и ремонту;

— уничтожение подготовленных к взрывам минных галерей и заложенных противопехотных фугасов.

Особенно важно было разрушить передовую линию русских. Сила обороны Севастополя заключалась в прекрасно оборудованной местности, которую за несколько месяцев гарнизон крепости смог превратить в линию фортов, соединенных между собой в одно целое. Преодолеть эту линию было непросто. Немецкий военный исследователь Шерф так говорил о возможностях севастопольской обороны: «Если обладающий высокими боевыми качествами гарнизон крепости, поддерживаемый благоприятными условиями местности и сильной крепостной артиллерией, перенесет центр тяжести своего первого отпора с валов атакованного форта на местность, лежащую впереди его (Севастополя), то уже и при занятии первой оборонительной позиции полевыми войсками, атака может встретить затруднения, преодолеть которые без содействия собственной артиллерии она будет не в силах». {623} 623 Бой четвертого рода оружия //Военный сборник, № 9, 1890 г., СПб., С. 45

Второй задачей, не менее важной, чем первая, было подавление артиллерии крепости, прежде всего той, которая могла своим огнем нанести потери атакующей пехоте. Огонь концентрировался на ближайших батареях русских. Сметались орудия и позиции, на которых устанавливались орудия, предназначенные для стрельбы картечью по атакующей пехоте. Этой задаче союзники придавали большое значение. Им нельзя было допустить, чтобы, как это уже не раз было раньше, севастопольские артиллеристы выиграли противоборство с коллегами из армии союзников. В противном случае, штурм, точнее его успех, приобретал сомнительный перспективы, на что, в том числе, опирался замысел Тотлебена: «Если крепостной артиллерии удастся взять перевес над артиллерией осаждающего, то осада может продлиться на значительное время и даже исход ее сделается сомнительным». {624} 624 Энгман Э. Излишние опасения//Военный сборник, №4, 1993 г., СПб., С. 284

Фортификатор прекрасно понимал, что пока в Севастополе есть сильная артиллерия, он может держаться. Именно артиллерия представляла это первое и главное средство обороны города. «Дайте много хороших пушек, тогда мне и бруствера не надо», — говорил Тотлебен, развивая идеи инженерного генерала Бриальмона и артиллерийского генерала Наполеона III, состоявшие в том, что крепость — «…всего лишь лафет для пушки». {625} 625 Французские крепости//Военный сборник, № 10, 1884 г., СПб., С. 253

Однако не нужно было забывать, что «…за валами крепостей и их фортов борются не одни орудия, но и люди». {626} 626 Плюцинский А. Из области вопросов тактики крепостной войны//Военный сборник, №9, 1884 г., СПб., С. 47 А о том, как они могут сопротивляться, союзники успели достаточно хорошо убедиться за время почти года осады. И потому, третьей задачей, которую союзники ставили перед артиллеристами, было разрушение системы снабжения войск на передовых позиция, парализация перемещения войск, прежде всего резервов. Для создания условий максимального снижения возможных при штурме потерь требовалось:

— загнать русскую пехоту в укрытия;

— разрушить батареи, вывести из строя орудия и нанести потери орудийным расчетам;

— деморализовать личный состав крепости, в первую очередь, находившийся на передовых позициях, батареях, ослабив или минимизировав его способность к организованному сопротивлению.

Кроме того, союзники организовали изматывание войск гарнизона, создание для них режима постоянной готовности, лишения отдыха, в том числе и в ночное время: «По ночам неприятель делал иногда фальшивые тревоги, и когда вызываемы были наши люди на банкеты, их встречал усиленный огонь осадной артиллерии. Так в одну ночь, часу в 11-м, в английских траншеях был подан сигнал тремя ракетами, и вслед затем, вместе с канонадою против 8-го бастиона раздались крики: “Ура!” Наши отозвали цепь; но, как в неприятельских траншеях крики и барабанный бой усилились, и в темноте нельзя было разобрать, что англичане оставались на месте, то у нас вызвали людей на банкеты. Неприятель между тем, предвидя что мы примем меры для его встречи, открыл по бастиону самый частый огонь. Здесь, в числе прочих, был поражен в голову осколком бомбы отважный строитель Камчатского люнета, генерал-майор И.П. Голев». {627} 627 Богданович М.И. Восточная война (1853–1856 гг.). Том 4. СПб., 1877 г. (http://adjudant.ru/crimea/bogdan35.htm)