Петр Волкодаев - Чей мальчишка?

Кораблева бросилась к окошку. Вот они сошли с крыльца, направились к «оппелю». Эсэсовец садится в машину. Мейер тоже ухватился за дверку. Значит, сейчас сядет и он…

Она не стала ждать, пока уедет машина. Вздрагивающими пальцами достала свой ключ, открыла кабинет. Прямо с порога метнулась к сейфу. Нет ключа в замочной скважине. Рванула за ручку — закрыто. Подбежала к столу, дернула один ящик, второй — не выдвигаются. Шагнула к стене, где висела зашторенная карта-двухверстка. Подняла штору и — оторопела: за Друть, к партизанским лесам, ползли три синие стрелы. Вчера их не было на карте. Значит, Мейер нарисовал их нынче утром. Стрелы выползли из трех мест: из Могилева, из Дручанска, из Быхова. Быховская и Могилевская шли в обхват партизанского района, третья, дручанская, нацелилась в самую середину.

Кораблева бегала глазами по карте, наспех читала названия населенных пунктов, через которые ползли зловещие стрелы. Вот, оказывается, почему зашевелились немцы в гарнизоне. Идут на партизан… Надо срочно сообщить Кастусю…

Она схватила рукой шторку, но не успела задернуть ее. Чей-то тяжелый кулак обрушился ей на голову. Падая на пол, она увидела на миг над собой перекошенное злобой лицо Мейера.

Старый пес Мефистофель дремал возле стола, положив черную морду на широкие лапы. Зорге на цыпочках приблизился к собаке и больно прищемил; ей хвост носком сапога. Овчарка вскочила на ноги и оскалила клыкастую пасть.

Зорге обычно затевал такие игры с собакой, когда был в хорошем настроении. Оно появлялось у него всегда после очередной удачи.

А удачи приходили к Зорге часто. Вот и сегодня он пришел в свой кабинет с игривым настроением. Возникло оно еще вчера, во время проверки группы «баянистов». Зорге остался доволен познаниями этой ведущей группы. Люди там надежные, постигают хитрое ремесло успешно. Скоро можно будет выпускать их на самостоятельную работу.

На «баянистов» Зорге возлагал большие надежды. Несомненно, за их работу майор Зорге получит и повышение в чине, и ордена, и похвалу от генерала фон Таубе. Один этот Рыжий чего стоит!..

— Да, черт возьми! Хорошее начало! — воскликнул Зорге, потирая руки, и снова прищемил задремавшему Мефистофелю хвост.

Пес опять вскочил и сдавил клыкастой пастью руку хозяина, разгневанно урча и хлопая по ковру хвостом. Хитрые собачьи глаза смеялись: я, мол, тоже шучу…

Зорге потянул пса за ухо, но в эту минуту распахнулась дверь и на пороге выросла сухопарая фигура адъютанта.

— Кораблева, — доложил он, щелкнув каблуками.

Зорге высвободил кисть руки из собачьей пасти, достал из кармана каемчатый платочек и тщательно вытер им белые длинные пальцы. В зрачках вспыхнул колючий огонь.

— Ведите сюда! — приказал Зорге и сел за стол.

Кораблеву ввели в кабинет два эсэсовца. Она, избитая, едва держалась на ногах. Зорге жестом приказал ей сесть на стул. Оскалив черную пасть, навстречу вышел из-за стола Мефистофель. Зорге коротким окриком вернул собаку на прежнее место.

Собака легла у стола, не сводя настороженного взгляда с Кораблевой.

Зорге не спеша раскурил трубку, неожиданно спросил:

— Вы любите своего мужа?

Она вздрогнула, как от удара. Конечно, ловушка… Ишь, сидит, беспечно развалившись в кресле, — уверен в своей силе. И вдруг Кораблева почувствовала, что она сейчас сильнее его. Он будет всеми способами заставлять ее говорить. Сначала щедрыми посулами, потом — угрозами. Начнет бить… А она будет молчать. Ее оружие теперь — молчание…

Кораблева выпрямила сгорбленную спину, подняла выше голову.

Коричневые зрачки у Зорге сузились, в них сверкнул и тут же спрятался хищный огонь. Однако в уголках сомкнутого рта по-прежнему гнездилась ухмылка.

— Раскройте своих сообщников — и я дарую вам жизнь. Для кого собирали сведения о гарнизоне? Молчите? У нас достаточно средств, чтобы развязать вам язык. Но я не хочу прибегать к ним. Я надеюсь на ваше благоразумие…

Вдруг Зорге засмеялся каким-то злорадным, торжествующим смехом. От этого ядовитого смеха Кораблевой стало не по себе.

Он вышел из-за стола, прошелся по ковровой дорожке и остановился перед сидевшей на стуле Кораблевой. Мефистофель тоже сел на задние лапы перед женщиной.

— Давайте говорить по душам, — произнес Зорге, пронизывая Кораблеву зловещим взглядом. — Ваш муж был замечательный инженер-электрик.