Константин Ильченко - Путь домой

Наконец спасательные кусты перед калиткой, здесь можно перевести дух и осмотреться. Присели, дождь хлестал с неубывающей силой. Огромные кусты несколько сдерживали натиск стихии. Вася периодически утробно покашливал, пряча лицо в одежду. Гриша прополз вперед, чтобы посмотреть, что творится у калитки. Над входом в здание администрации, точнее, над черным входом, поскольку он вел на кухню, горела одинокая лампа. Она не то чтобы светила ярко, наоборот, чадила больше, но и этого света хватало, чтобы не дать ни малейшего шанса незамеченным прошмыгнуть мимо двери, в случае если кому-то из обслуги взбредет в голову выйти на улицу. Гриша не раз здесь бывал на работах. Поэтому-то он и знал, что эта сторона практически не охранялась, поскольку не выходила на внешний периметр лагеря. Опасность была в двери. Им предстояло пройти в калитку, потом – мимо этой двери, после чего свернуть налево и там уже – в кочегарку. Небольшая площадка, через которую они должны были незаметно проскочить, освещалась проклятой лампой. К тому же никто не давал гарантии, что именно в тот момент, когда они войдут в калитку и последуют дальше, дверь не отворится и оттуда не выйдет кто-то из надсмотрщиков.

Гриша, удобно устроившись в кустах, наблюдал за дверью и калиткой. Нужно идти, никого нет. Но мысль: «А вдруг как раз в этот момент откроется дверь и…» Нужно еще подождать. Однако выглядело всё зловеще. Плюс еще Васькин кашель, он наверняка привлечет внимание. Но, пути назад нет. Только вперёд, да и поспешить нужно, в такую погоду другу становится всё хуже и хуже.

Ужасно болела голова. Вася положил её на ветку кустарника. Дождевые капли падали на лицо, ветер тихонько покачивал ветку, и от этого становилось легче. Послышался шелест, затем чертыханья. Это подползал Гриша.

– Вставай, иди точно за мной, не отставай.

Чем ближе к калитке, тем сильнее стучало сердце – нужно как можно быстрее уйти с этой опасной зоны. Но время как будто остановилось. Вот она, проходим через неё. Уже рядом дверь, за ней слышны звуки – там кто-то ходил и громко разговаривал. Сердце так громко отбивало дробь, что, казалось, его слышит весь лагерь. Где Васька? Так, сзади, идёт.

Хорошо. Еще несколько шагов, и дверь осталась позади. Через мгновенье оказались опять в кромешной спасительной темноте. Уперлись в мокрую стену. «Это нормально, теперь дома», – подумал Гриша и тут же поймал себя на том, что непроизвольно назвал вот это всё – и в первую очередь весь непрерывный кошмар лагерной жизни, – домом. Ему стало муторно.

– Идешь метров пять за мной вдоль стены, там будет лаз, его и днём-то не видно, поэтому я дам знать.

Вася сжал его руку в знак того, что он понял. У него кружилась голова, он еле держался на ногах. И если честно, ему уже было всё равно. С потерей сил человек терял интерес ко всему происходящему.

Неожиданно Гриша надавил с силой ему на плечо, потом взял его руку и ладошкой провел по торчащим кирпичам, обозначающих диаметр лаза. Отверстие небольшое, но изможденные мальчишки просочились туда без труда. Внутри было темно, тепло и сухо. Через несколько метров темноту прорезал мерцающий вдалеке свет.

Гриша шел уверенно, изредка прикладывая палец к губам, прося Васю сейчас не кашлять. Помещение кочегарки было немалым. Стену, вдоль которой шли ребята, и собственно котёл отделяла огромная куча угля, которая с одной стороны подходила почти к потолку. Вот туда-то им и нужно. Через кучу к железным балкам.

– Теперь карабкаемся вверх, на самый гребень не вылазим, может увидеть кочегар. – Гриша первым полез по углю. Вначале с шумом сползал вниз, но потом приловчился, а за ним Вася, очень скоро они оказались «дома».

Васю ждал уютный уголок, где можно было в тепле наслаждаться тишиной и не бояться прихода за тобой санитаров. Неизвестно откуда Гриша натаскал всякого рваного тряпья, что выполняло роль матраца и подушки. Одним словом – мягко и безопасно.

– Васёк, я скоро пойду, – укладывая друга, говорил Гриша, – ты только не высовывайся, кочегары сюда не ходят, про этот лаз знаю только я. Если отлить или еще что-то – ну, сам понимаешь, короче, если на толчок, то туда, за кучу. Только дерьмо в уголь закапывай.

Гриша продолжал говорить, показывая Васе сверток с незамысловатыми продуктами, и наконец выпалил:

– Чем быстрее очухаешься и перестанешь кашлять, тем лучше, больше шансов отлежаться незамеченным. По ночам буду приносить хавку, главное – там у тебя две луковицы, это витамины, сразу не жри, а так, потихоньку… Ну всё, я пошел.