Алексей Федоров - Моя война

Лучше всех ориентировался Валерий. Чувствовалось, что он давно на свободе. Иван был его неразлучной тенью.

Фёдор осторожничал и с большой неохотой выходил из леса.

Костя слепо верил Валерию.

Ясно, что серьёзные разговоры могли быть только с Валерием и Фёдором. Я беседовал с ними в определенном направлении – прошлое, настоящее, будущее.

Разговоры с Валерием.О прошлом Валерия я уже сказал. Настоящее он воспринимал оптимистично. Молодость, сила, уверенность в себе сквозили в его словах, поведении, надеждах. Он мечтал об оружии и предстоящих боях. Жаловался на Фёдора, который сорвал намечавшуюся операцию. В их группе был один пистолет, кем-то им подаренный, и Валерий предложил под мостом дождаться какого-нибудь немца и убить его. В группе появится автомат, а на ее счету – один ликвидированный фашист. Фёдор соглашался, но за день до операции заявил о ее нецелесообразности, поскольку за убийством немца последует карательная экспедиция и им придётся худо. Иван поддержал Фёдора, а Кости тогда ещё не было. И сейчас Фёдор отговаривает его от операций и даже от добывания продуктов в кладовках у пейзан. Предлагает подождать до получения автоматов. Тогда, по его мнению, можно будет и карателям отпор дать.

Валерий не верил в искренность Фёдора, но отрицательной характеристики ему не давал. Обиделся на Ивана, что тот поддерживал Фёдора.

Я полностью соглашался с мнением Валерия о необходимости добыть оружие и начать борьбу с немцами. Он очень обрадовался моей поддержке и с непосредственностью молодости предложил мне дружбу. Я с удовольствием принял, и мы поклялись сражаться всегда вместе. Относительно его метода снабжения продуктами я высказал сомнение. Рассказал ему, что во время побега мы пользовались этим методом только в Германии. А в Голландии, Бельгии и Франции сочли его неудобным и просто просили нас накормить. Сейчас, когда о нашем присутствии многим известно, наши экспедиции не пойдут нам на пользу. Он отговаривался тем, что у пейзан всего много, а мы голодаем, и не придавал этой проблеме большого значения. В дальнейшем у нас возникли разногласия, даже ссоры, но и примирения. Я был непоследователен: меня обезоруживал голод, который мы частенько испытывали в период, когда нашим снабжением занимались французы, да и мое прошлое пребывание в плену и во время побега в этом отношении было небезупречно. Но тогда это оправдывалось обстоятельствами, а сейчас такое поведение не соответствовало ни нашему положению, ни тем задачам, которые вставали перед нами.

В первые дни этот вопрос не вызывал обострений, и мы с Валерием решили дружить.

Разговоры с Фёдором. С ним не было откровенных бесед. О своём прошлом он не рассказывал. Вёл разговор методом прощупывания и намеков. Говорил мне:

– Валерий хороший и храбрый парень, но по молодости зря рискует. Любит компоты и идёт на воровство. Для партизан это опасно, они могут сползти к бандитизму. Я пытаюсь его сдерживать, но не всегда мне удается. Он и Костю совращает.

Фёдор вроде говорил правильно, но что-то в нём внушало мне недоверие. Внутренне я соглашался с ним, внешне ничем это не проявляя. Предпочитал молчать.

– Или вот, – продолжал Фёдор, – вздумал Валерий провести операцию против немцев с одним пистолетом. С трудом я отговорил его от рискованного намерения. Дадут оружие, тогда и покрупнее операции можно проводить. Я ведь не против боевых действий против фашистов…

Всё правильно. Но не могу согласиться с Фёдором, ведь, по словам Валерия, об оружии Александр заговорил с ним за 2–3 дня до нашей встречи. Задаю вопрос:

– Речь об операции шла тогда, когда Александра вы ещё не знали и никакое оружие не упоминалось. Его можно захватить только в бою.

– Я предвидел, что оружие получим.

Странное предвидение. Откровенного разговора с Фёдором не получалось, чего-то самого главного он недоговаривал. Я рассказал Валерию о беседе с Фёдором, и мы решили обсудить с ним всё в открытую, при всех. В нашей небольшой группе никто ничего не должен скрывать.

Но поговорить не пришлось, да и от разговоров этих, судя по всему, не было бы никакого толка.

Произошла перегруппировка внутри нашего коллектива: Яшка стал чаще бывать с Фёдором, чем со мной, – что-то их объединяло. К ним прибился Иван. Другую сторону представляли я, Валерий и Костя.

В ту пору нам было невдомёк, что Фёдор не просто так прибирает ребят к рукам…

Утром приехал Роже́ с продуктами и сказал, что вечером к нам прибудет Алиса. Её предстоящее появление каждый из нас переживал по-своему. Мы с Валерием были искренне рады ее приезду. Для нас открывалась новая страница жизни – непосредственная борьба с фашистами. Радовался её приезду и Костя.