Алексей Федоров - Моя война

Несколько слов о Франсуа.Среднего роста и телосложения, на вид лет тридцати, с мелкими чертами лица и постоянной улыбкой. Он выдавал себя за американского пилота. Хотя и слабовато, но всё-таки говорил и по-русски. Утверждал, что умеет водить машину, но как-то ночью мы с ним должны были тайно забрать легковую машину и пригнать в отряд. Однако Франсуа не смог её даже завести.

Рано утром, когда мы, форсировав Сону, шли на встречу с Валерием, я попросил его спеть «Янки-Дудль», но он отшучивался. Окончательно разоблачил себя, когда в лес приехал Марсель. Он начал говорить с Франсуа по-английски, но тот ничего не понял и сказал, что за время войны и плена забыл родной язык. Всем стало ясно, что он не американец, а Пента сказал ему в лицо, что он чех.

Да, Франсуа был чехом. В Париже он ушёл от нас в чешскую армию лондонского правительства Бенеша.

А нам было наплевать, кто он. Для нас он был хороший товарищ и храбрый солдат. Мы даже никогда не попрекали его этой наивной ложью.

Что касается мэра той деревни, то по просьбе жителей мы его наказали – он сотрудничал с немцами.

Валерий нас не ожидал так рано, а мы, вступив в лес Бель-Вевр, быстро нашли следы шин его грузовичка, и пошли по ним. По пути нам встретился дом лесничего с высокой черешней, у которой стояли лестницы: кто-то собирал ягоды. Но сейчас у деревьев никого не было. Двое наших полезли собирать черешню, остальные сели на опушке леса сторожить. Я тоже оказался на дереве. И какая же это была черешня! Ягода – с яблоко среднего размера, диаметром 6–7 см, бело-розовая. Вкуснющая! Когда я спускался, вышел хозяин и, увидев кто мы, заулыбался, а узнав, что мы идём в сторону Везуля (так мы ему сказали), предложил закусить. Мы не отказались, ведь почти сутки у нас во рту не было маковой росинки.

Поев и поблагодарив крестьянина, мы снова пошли по следу машины. И вскоре встретились. Обменявшись с Валерием информацией о событиях последних двух дней, я убедился, что он не дремал, успел связаться с Александром и договорился с местными сопротивленцами о диверсии на железной дороге. Наш друг, француз Александр, рассказал Валерию интересные новости. 6 мая мы с Валерием совершили две акции – обстреляли легковую машину в лесу, недалеко от Гре, и убили двух немецких велосипедистов. Александр сообщил Валерию, что мой выстрел по машине был очень удачным – я убил немецкого полковника! Две диверсии в один день под самым Гре всполошили фашистов, и они стали прочесывать леса. Привлекли к этому предателей-казаков. И вот в Савиньи въезжает на лошадях казачий отряд и останавливается у почты.

– Кто здесь главный партизан? – спрашивает, не слезая с коня, казачий офицер вышедшего Александра и других подошедших жителей Савиньи.

– Я – главный партизан, – отвечает Александр, смеясь.

– Ну тогда угощай вином, – приказывает офицер и спешивается.

Александр так накачал офицера-предателя спиртом, что того потом еле усадили на лошадь. Александр рассказал офицеру, что в окрестностях никаких партизан нет, и что обе диверсии совершила проходившая группа «макизар».

– Я с тобой согласен, – с трудом ворочая языком, ответил офицер.

Мы продолжили своё дело. В ночь с 3 на 4 июля поднялись к деревне Велексон, где нас ожидали два местных жителя с инструментами. Со мной были Костик, Алекс, Николай-1 и Николай-2.

Помню, как мы быстро развинтили рельсы и, поеживаясь от ночной прохлады, дожидались поезда.

По данным французов, охраны на этом участке не было и пассажирских поездов до утра не ожидалось (они ходили только днём). Мы стояли на лугу, прижавшись спинами друг к другу – грелись. Время текло, а поезда всё не было. Наконец загудел паровоз, и мы залегли на краю обрыва. Сверху не видно места, где развинчены рельсы. Поезд приближается, рельсы «поют», а сердце бьется как у спринтера после «сотки». И вот долгожданный миг – зарываясь колёсами в щебень, локомотив валится на соседний путь, вагоны лезут друг на друга. Но что в них? Товарные полувагоны гружёны углём. Да, невелика добыча, но главное – будут долго расчищать путь.

В рапорте сказано: «В ночь с 3 на 4 июля был пущен под откос поезд с углем недалеко от деревни Велексон. Локомотив сошел с рельсов, разбито 5 вагонов. Остановлено движение на 35 часов….» Это данные местных французов.

Мы не сидели сложа руки, и ночью 5 июля вышли на дорогу Гре-Безансон. В рапорте сказано: «5 июля в 10.30 группа в составе Валерия, Алексея, Гриши, Алекса, Костика, Франсуа, Николаев (1-го и 3-го) устроили засаду на дороге Гре-Безансон. Операция против машин сорвалась вследствие того, что проезжающие два немецких велосипедиста заметили нас. Пришлось их застрелить и уйти в лагерь. Трофеи – автомат, пистолет и граната».