Галина Лапаева - Право на счастье

Настя остановилась перед большой дверью и немного отдышалась, затем дернула дверь. Так, все по-старому, все как было утром, когда она уходила домой. Только вот на кровати у окна вместо Коленьки, молодого парнишки с ранением в легкое, лежит человек с забинтованной головой. Видны только веки закрытых глаз и плотно сжатые губы. Настя наклонилась к мужчине, лежащему на ближней кровати.

–Дядь Вань, а где Коленька? Его что, в другую палату перевели?

– В небытие, Настюха, туда, где сейчас уже многие.

– Да что Вы, дядь Вань? – ахнула Настя, – ведь он же такой молодой. Да и самочувствие вроде бы улучшалось. Утром он был ничего, веселый.

– Это, видать, перед смертью отпустило.

Настя смахнула навернувшуюся слезу. Сколько уж их умерло на ее глазах, а никак не может привыкнуть. Особенно не по себе становится, когда умирают совсем мальчики. А Коленька вчера показывал ей фотографию девушки, которая любила его и ждала. Она называла его Коленькой, так же стала звать его и Настя. И вот теперь нет и Коленьки. Но раскисать было некогда. Настя вытерла лицо концом косынки и быстро окинула взглядом всех лежащих в палате и прошла к новенькому.

Мужчина метался, что-то шептал, вскрикивал, повязка кровила. Настя повернулась к соседу и спросила:

– Когда была операция.

– Утром привезли сразу в операционную. С полчала, как привезли сюда. В себя не приходил. Поди, не жилец. Соня говорила, что ранение трудное. – Настя постояла несколько секунд и запустила руку под простыню, пощупала тело раненого. Прошептала “горит”, затем откинула простыню, посмотрела на ноги, снова укрыла их и быстро вышла из палаты. Вскоре вернулась со шприцем, заполненным лекарством. Сделала укол в предплечье и снова ушла. Работы было много, очень много. Работа медсестры, санитарки, сиделки не разграничивалась. Не то было время. И все все умели делать. Настя обежала все палаты, проверила температуру. Ей не нужен был градусник, она безошибочно измеряла температуру ладонью. Иногда ошибалась на одну десятую градуса, но это было редко. Но если температура оказывалась высокой, Настя обязательно проверяла себя градусником. Врачи сначала с недоверием относились к ее методу измерения температуры, но со временем убедились в точности этих измерений и успокоились.

Проверив у лежачих наличие судн, разнеся лекарства, она снова побежала в первую палату. Там было все без изменений, только у новенького температура заметно спала, но была еще высокой. Настя засунула градусник под мышку больному, прижала его руку к туловищу, чтобы градусник не выпал. Она держала его руку, стоя в полуоборота к больному и разговаривала с пожилым дядечкой на соседней койке.

– Гарна ты дивчина, Настасья, и добра, и работяща и умница. Жалко, что у мене тильки дивчины, а хлопцев нема, а тоб увиз тебе к себе на Украйну. – Настя, смеясь, отвечала:

– Да шо Вы, дядько Панас, Украйна далеко, я не хочу туды.

– Мужики, дак она же и по нашему балакать умея. Ну не умница ли?

Настя вздрогнула. Новенький осторожно прикоснулся к ее руке и тихонько позвал:

– Лера!

Настя обернулась к нему. На нее смотрели серые внимательные глаза, совершенно нормальные. Настя улыбнулась.

– Меня зовут Настя.

– А я Кирилл. Простите, я ошибся.

Настя достала градусник, улыбнулась и сказала:

– А Вы молодец, быстро справились с температурой. Ну, теперь нам ничего не страшно.

– Настенька, а можно мне водички, – попросил Кирилл.

– Нет, миленький, только “сосочку.”.

– “Сосочку?” Что это?

– А это вот что. – Настя достала из кармана бинт, отмотала и оторвала кусок, сделала из него шарик, обернула другим куском бинта, ловко завязала концы, смочила шарик водой и поднесла к губам Кирилла. Губы были потрескавшиеся. Он жадно стал сосать мокрый комочек. “Какие у него красивые губы – подумала Настя.– И глаза красивые. А какой он весь? Ведь видны только губы и глаза. – Настя перевела взгляд на руки, – И руки красивые, сильные. Он, наверное, молодой.”

– Ну, все, попили? Давайте сюда. – Настя взяла изо рта Кирилла мокрый комочек.

Ну, пободрствовали и хватит, давайте спать. Вам еще рано просыпаться, Вам еще надо спать. Чем больше будете спать, тем быстрее поправитесь. Хорошо?

– Хорошо, – сказал Кирилл и закрыл глаза.

Поступали раненые, делались операции, перевязки, уколы, выносились судна, разносились лекарства, измерялась температура. Настя с другими девушками таскала носилки с ранеными, перекладывала их на каталки, кровати, делала перевязки, выносила тазики с кровяными бинтами и все время думала о Кирилле. Как он там? Поздно ночью пришла Соня.