Михель Гавен - Дорогая Альма

— Я согласна, — кивнула Маренн. — Главное, чтобы не началась стрельба. Мало того что нам достанется, да и Фриц вынужден будет отвечать, тоже кого-нибудь покалечит. Перестрелка привлечет внимание, начнут прочесывать лес… Желательно, чтобы все прошло тихо. А если все решится благополучно, мы и Альму к хозяйке отвезем. — Она снова подошла к собаке и погладила ее между ушами. — А у Вари попросим щенка, — взглянула на притихшего мальчика. — Он тоже маленький, начинает жизнь. И ему нужен хороший, любящий хозяин и друг.

— Да, мы так и сделаем, — подтвердил Пирогов. — Мы так решили.

— Хорошо.

Маренн собрала саквояж и направилась к выходу.

— Я возвращаюсь в палаты, — заметила она на ходу. — Если у вас, Иван, будут известия от лесничихи, сообщите, — попросила она. — Если меня не будет, то скажите Фрицу или моей новой помощнице Гертруде Вагнер. И еще хочу вас предупредить. — Она остановилась. — Старайтесь все делать очень скрытно. У меня есть подозрения, что за нами наблюдают. Как оказалось, моя бывшая помощница Беккер следила. Она сама призналась. И мы не знаем, кто еще. Мне они ничего не сделают, но, как только я уеду, вы с Юрой можете пострадать.

— Благодарю, фрау Сэтерлэнд. — Пирогов насторожился. — Я это учту. Я еще удивился, что эта медсестра приходила сюда, во флигель.

— Приходила во флигель? — изумленно переспросила Маренн. «Выходит, дело все-таки не только в том, что она хочет поскорее перебраться с фронта обратно в рейх. И с влюбленностью она все разыграла. Она действует по заданию».

— Да-да. Все спрашивала, можно ли выйти в лес незаметно, — продолжил Пирогов. — Я ей сказал, что вокруг болото и хода нет, далеко не уйдешь. Очень ей хотелось зайти в дом, но я не пустил, сказал, что Юра спит и не надо его будить. Видимо, хотела в чем-то удостовериться. Тогда я все списал на обычное любопытство. Но сейчас, после того как вы сказали, что она следила за нами, вижу это в другом свете.

— Я поняла, Иван, — произнесла Маренн задумчиво. — И поручу Фрицу разобраться. Он — служба безопасности, он знает, что и как надо делать. Что ж, жду от вас известий.

Она вышла из флигеля и быстрым шагом направилась к дому. Сообщение Ивана о Беккер обеспокоило ее. Поднявшись на второй этаж, увидела на посту новую медсестру.

— Есть что-то срочное, Гертруда? — спросила, остановившись.

— Так точно. Звонили из Берлина, — сообщила она. — Разговаривал гауптштурмфюрер Раух. Прибыл транспорт с ранеными. Сейчас идет сортировка. Вот карточки тех, кого уже распределили. — Она передала Маренн папку. — Будут какие-то приказания, госпожа оберштурмбаннфюрер?

— Пока нет, я вызову вас, — ответила Маренн. — Сообщите мне, когда сортировка закончится. Надо провести осмотр.

— Слушаюсь, госпожа оберштурмбаннфюрер.

Маренн вошла в бывшую гостиную Свирских. Раух сидел за ее столом и изучал какие-то бумаги.

— Звонили из Берлина, кто? — спросила Маренн, входя.

— Фелькерзам. Срочная новость. Вот телефонограмма. — Он протянул Маренн бумагу. — Все зашифровано. Но как я понимаю, в ближайшем будущем здесь, в районе Умани панируется крупная встреча в верхах.

— Встреча в верхах? — Маренн вскинула брови от неожиданности. — На Умани? Кого с кем?

— Представь себе, фюрера с Муссолини.

— Фюрера и Муссолини? Час от часу не легче. — Она покачала головой и, поставив саквояж рядом со столом, села напротив Фрица. — А получше-то места они не нашли? Здесь-то что делать? В чистом поле, можно сказать.

— Ну, понимаешь, фюрер-то хотел бы, конечно, встретить Муссолини в Киеве. Там ведь уже два раза переносились сроки его взятия, — ответил Раух. — Устроить такой большой парад с участием итальянских подразделений. Все знают, что Муссолини не дают спать спокойно лавры Юлия Цезаря. Просто мечтает записать себя в историю золотыми буквами — новый Август во главе римских легионов. Он же все уши фюреру прожужжал, чтобы и их пустили себя показать. Надо же устроить в газетах шумиху. Фотографии крупным планом — дуче на Восточном фронте во главе наших доблестных солдат. Хотя, как известно из вермахта, воюют они плохо, трусоваты. Дисциплина слабая, оснащение — посредственное. Венгры и те лучше. Провожали их на войну с помпой в Риме, не успели отъехать — полпоезда потеряли, свалился в ущелье.

— Как это — свалился? — удивилась Маренн.

— Да, так. Отцепились вагоны, не выдержали подъема. Так прицепили железнодорожники. И все остальное они так же делают. У вермахта с ними одна головная боль. Прислали вояк. Они здесь же, на соседнем участке, в болото залезли, еле достали их оттуда. В общем, наши генералы очень недовольны. Вместо того чтобы помогать, только ослабляют. Уже жаловались фюреру неоднократно. Но у него — политика. Тройственный союз. Германские конунги, римские легионеры и японские самураи. Так что надо уважить дуче. Тот рвется, не удержать, он же настырный. Все зудит, когда же будет парад в Киеве. Вот чтобы он оставил всех на время в покое и дал спокойно исполнять планы, решили устроить ему парад в Черкассах. Пусть посмотрит на своих героев и сфотографируется с ними, а потом опять домой едет.