Михель Гавен - Дорогая Альма

— Я даже и не знала, что здесь где-то поблизости есть итальянцы. — Маренн пожала плечами. — Среди раненых — ни одного. Во всяком случае, в моем госпитале. Венгры есть.

— А у них раненных тяжело нет вообще, — рассмеялся Раух. — Откуда им взяться? Так, слегка, в заднее место. А это они в собственном лазарете вылечить могут. Они же все время сзади ползут. За нашими, за венграми и румынами. Из-за чего скандал-то разгорелся. Им какую задачу ни поставишь — у них все ноль. То опоздали, то не туда выдвинулись, то не так поняли. Просто клоуны какие-то. Но зато главное у них — это девушки. Вот просто не оторвать. Такие гуляки! Ни одной юбки не пропустили. И говорят, очень обходительные. Пользуются успехом. Не то что наши грубияны.

— Кстати, о девушках, — вспомнила Маренн. — Об этой медсестре Беккер. Наведи о ней справки в Четвертом управлении. По твоим каналам. Это их агент? Если да — чтоб духу здесь не было. Я не позволю, чтобы за мной шпионили.

— А что случилось? С чего ты взяла, что она агент? — заинтересовался Раух.

— Представь, что она ходила во флигель к Ивану. Расспрашивала его о том, можно ли пройти в лес незаметно, есть ли дорога, хотела обследовать его жилище. Я-то думала, что она в тебя влюбилась, хочет назад в рейх перебраться, не желает на фронте торчать. Но, как понимаю, здесь все серьезнее.

— Хорошо, я узнаю, — согласился Раух. — Но если это так, Мюллер будет настаивать, что ему нужен здесь свой человек. Ты же знаешь, у него везде понатыкано.

— Пусть пришлет другого, а эту перебросит куда-нибудь, — решила Маренн. — Она слишком много знает, Фриц. Когда мы уедем, боюсь, Ивану с Юрой от нее не поздоровится. Да и всем остальным тоже. Очень рьяная особа. А так будет новый человек. И распиши ее проступки посочнее, чтобы на взыскание тянуло. Обязательно упомяни, что я рейхсфюреру жаловаться буду. А Мюллер знает, что буду. Чтобы она, сдавая пост наследнику, не очень старалась. Обиделась, что не оценили.

— Я понял задачу, — согласился Раух. — Однако в связи вот с этим, — он слегка помахал телефонограммой, — все усложняется. Как я понимаю, встреча назначена, хотят и предварительно на двадцатое августа, может быть, еще перенос на двадцать пятое, так как итальянцы пока не подтвердили. Но в самое ближайшее время начнется подготовка. А значит, здесь окажется не только медсестра Беккер, от агентов службы безопасности будет не продохнуть. Мюллер и Гейдрих задействуют весь штат.

— Да, но на это время совершенно очевидно, что никаких зачисток проводить не станут, — заметила Маренн. — Гейдрих еще должен быть нам благодарен, что мы остановили Олендорфа, а то что бы он сейчас показывал фюреру и дуче, сожженные села и свежеезакопанные могилы? Фюрер, конечно, очень даже за зачистку восточных территорий, и даже сам по себе и не прочь посмотреть на результаты. Но вот европейской прессе он, конечно, показывать это не готов, а особенно дуче, у которого, как известно, нервы слабые, очень эмоциональный. Это все для отчета на бумаге, а не своими глазами смотреть. А тем более участвовать. А на бумаге все красиво. «Дранг нах Остен» в действии.

— Ну а что там с этими красноармейцами и фрейлейн Варей? — спросил Раух. — Они все еще в сторожке у лесничихи? Фюрер поедет по шоссе. А значит, сторожка попадает в зону охраны. На несколько километров вокруг все проверят до последней елочной иголки. Выставят оцепление. Сжигать не будут, но арестуют всех подозрительных. Что сказал Иван?

— Да, они в сторожке, — подтвердила Маренн.

— Им надо возвращаться на остров, где они были, и там сидеть как минимум до конца месяца. Насколько я знаю всю эту историю с визитами фюрера, начинают недели за две, а потом еще неделю все досматривают, не проскочили ли какие-то агенты.

— Командир этих большевиков плох, — сообщила Маренн. — На остров его нести нельзя. Он вообще не жилец, как я понимаю, если ему срочно не сделать операцию. Иван попросил Пелагею сказать им, что операцию может сделать немецкий доктор. Но как они к этому отнесутся — неизвестно. Есть вероятность, что вообще откажутся. Как сказал Иван, там, в сторожке, с ними Варя. Не исключено, что они будут полагаться на нее. Но командиру необходима операция. Даже по описанию я понимаю, что идет сильнейшее воспаление. Надо удалить все некротические ткани, организм уже не справляется с заражением, вот-вот начнется сепсис. Сульфаты и антибиотик помогут, только если убрать очаг заражения.

— А пока ты это будешь делать, у какого-нибудь бойца не выдержат нервы и он, вспомнив, как немцы убили его друга недавно, например, всадит тебе пулю в лоб с рыданиями, — продолжил Раух мрачно. — У него, видите ли, нервный срыв, а ты — труп. Это вполне реально. Мои условия остаются прежними, — добавил он. — Если делать операцию, то на нашей территории или на нейтральной. С их стороны — только один человек с оружием, и я. Тоже с оружием, естественно.