Юрий Дрыгин - Десант в безвестность [Документальная повесть]

Комиссар Девяшин как мог успокаивал его, наказывая адъютанту никого в землянку не пускать. «Война есть война! И тут уж ничего не поделаешь, Николай Кириллович, приходится и нам вкушать горечь поражений! — тихо говорил он комбригу. — Да, может быть, еще не все так плохо, как мы считаем!»

Но Солдатова это не утешало. Он хорошо помнил слова командующего армией генерал-майора Никишина: «Твой час не пришел, но он придет… Вот тогда мы спросим с тебя сполна!» Командарм спросит за провал операции! Спросит обязательно! И оправданий у него, подполковника Солдатова, не будет, да и не должно быть! «А в чем, собственно, моя вина? — пытался собраться с мыслями Солдатов. — В том, что послал людей бить врага! В том, что я как коммунист сам готов умереть за Родину! В конце концов, комиссар прав: война есть война! Не только у меня в бригаде гибнут люди!»

А ведь случись наоборот — проведи Ковалев операцию как надо, тогда не нужно было бы гадать: виноват — не виноват, тогда было бы все иначе: бойцам — медали, заслужили. В штаб армии — подробный отчет об успешной высадке десанта и разгроме вражеского гарнизона. Глядишь, всей бригаде — слава. Эх, Ковалев, Ковалев… Что же у него там могло случиться? Откуда финны так быстро подтянули к гарнизону подкрепление?

— Товарищ подполковник! — прервал его размышления адъютант, вбежавший к нему в землянку. — Старший сержант Белов докладывает с первого поста наблюдения: с западного берега приплыл раненый матрос.

— Кто?! — привстал из-за стола комбриг.

— Матрос из разведроты. Кажется, Мочихин его фамилия, — неуверенно ответил адъютант.

— Матроса срочно ко мне! — взволнованно приказал Солдатов. — Срочно!

— Его посадили на лошадь и скоро он будет здесь.

— Сразу же ко мне! — повторил комбриг. «Ну вот, сейчас будет все ясно — ушел Ковалев от финнов или нет», — разволновался Солдатов. Но, хотя в глубине души он и питал надежду на более благоприятный исход, тяжелое предчувствие подсказывало ему: нет, хороших вестей о десанте не жди — чудес на войне не бывает.

О приплывшем с вражеского берега матросе вскоре узнал весь штаб бригады. В землянку к комбригу пришли комиссар Девяшин, майор Сергеев, капитан Таран.

— Николай Кириллович, слышали о матросе? — спросил возбужденный комиссар.

Солдатов махнул рукой:

— Знаю, знаю…

Потом полез в стол, достал карту. И молча уткнулся в нее.

— Как далеко ушел Афанасьев с группой? — оторвался от карты комбриг, обращаясь к начальнику штаба.

Тот помолчал, раздумывая, затем ответил:

— Думаю, километров двадцать-двадцать пять прошел.

— Что значит — думаю, надо знать точно! На связь он выходил? — повысил голос подполковник.

— Так точно, полчаса назад. Сообщил, что происшествий нет, продолжает движение, с противником пока не соприкасался.

Майор Сергеев понял, зачем комбриг поинтересовался группой Афанасьева: если приплывший с того берега матрос сейчас сообщит, что десантный отряд разбит, значит, высланную ему на помощь группу надо будет возвращать назад.

Наконец появился и долгожданный матрос — мокрый, в одном ботинке, в изодранной тельняшке, с перевязанными руками.

— Старшина 2 статьи Мочихин по вашему приказанию прибыл, товарищ подполковник! — доложил он, остановившись в проеме землянки.

— Проходи, проходи, Мочихин, садись, — пригласил его к столу комбриг. — Рассказывай все по порядку: что у вас там произошло?

— Отряд погиб, товарищ подполковник, — помолчав, проговорил старшина. — Все погибли, в плен ни один не сдался!

— А капитан Ковалев?

— Капитан Ковалев тоже погиб.

— Как же, старшина, это случилось? По рации он сообщил, что гарнизон разбит, операция проведена точно по плану — и вдруг…

— Отряд был окружен крупными силами противника уже после разгрома гарнизона. Капитан Ковалев вынужден был занять круговую оборону в невыгодном для нас месте. Мы отбили несколько атак, потом сами пытались прорваться, но не смогли, — ответил Мочихин, опустив вниз голову.

— Ну нет, старшина, так не пойдет, — подошел к нему Солдатов. — Ты давай садись и все по порядку расскажи. Все по порядку, понял? — Комбриг подтолкнул его к столу и заставил сесть.

Мочихин рассказал все, что знал и видел: как расстреляли из минометов их лодки, как десантники вынуждены были занять оборону в болоте, как добивали враги раненых, как прятался он от финнов в воде, как затем добирался до своих.

— В карте разбираешься? — спросил старшину Солдатов, когда тот закончил говорить. — Сможешь показать, где десант занял круговую оборону?