Борис Егоров - Продолжение следует...

«В Карпатах наши пушки втягивались на такие высоты, куда немцы не могли поднять порой и батальонного миномёта. Например, один наш огневой взвод тяжёлых орудий поднял свои пушки на гору Чертёж (высота 1186 метров) и с этой высоты вёл огонь...»

Под статьёй была помещена фотография: орудия сержанта Фатюшина и младшего сержанта Пономарёва на Чертеже.

Та же газета на следующий день, 19 ноября — а это был праздник артиллерии Красной Армии, — поместила на первой странице фотографию командира первого огневого взвода старшего лейтенанта Мазниченко во время ведения боя.

Третья страница этого номера газеты была посвящена «девятке» целиком. На фоне снятого сбоку орудия — рисованный заголовок: «Героическая батарея».

Газета дала сводку: «За год боевых действий батарея нанесла следующие потери врагу: подавлено и уничтожено 18 артбатарей противника; разрушено 20 НП; уничтожено 10 дотов и железобетонных сооружений; сожжено четыре вражеских танка; разбит бронепоезд противника; разрушено два железобетонных моста, истреблено свыше 350 солдат и офицеров противника».

Как это происходило, рассказывали в своих заметках бойцы и офицеры «девятки».

Старший лейтенант Н. Мазниченко: «У переднего края противника долгое время действовал бронепоезд. Для него немцы использовали уцелевшее железнодорожное полотно. Бронепоезд появлялся неожиданно, производил огневые налёты по нашей пехоте и быстро исчезал.

С того момента как наша батарея заняла огневые позиции в этом районе, мы стали охотиться за вражеским бронепоездом... И вот однажды утром с ПНП сообщили о появлении бронепоезда. Командир батареи приказал дать пристрелочный выстрел. Ударило первое орудие сержанта Фатюшина. Командир батареи внёс поправку и приказал дать огневой налёт. Открыли огонь из всех пушек.

Вдруг раздался сильный взрыв. Наш снаряд угодил в бронеплощадку поезда, где хранились боеприпасы.

Около суток немцы возились у взорванного бронепоезда, но не могли починить. Мы держали его под огнём, разбили железнодорожный путь, окончательно разрушили паровоз. Вражеский бронепоезд перестал существовать. За это я был награждён орденом Красной Звезды, а мои бойцы Казаков и Бунчужный — медалью „За боевые заслуги“».

Капитан С. Борисов (парторг дивизиона): «История артиллерии не знает случаев, когда пушка-гаубица весом в несколько тонн втаскивалась бы на высоту более тысячи метров, напрямую, по бездорожью... Тот, кто воевал в районе хребта Буковец, знает дорогу на высоту Чертёж. Она проделана по лесу. И когда пошли дожди, путь развезло. На дороге стояла глинистая булькающая жижа в полметра глубиной. По ней и тащила свои тяжёлые пушки девятая батарея.

И орудия были на хребте!.. Мы разбили несколько вражеских батарей и помогли прорваться к Ужгороду пехоте».

Младший сержант Н. Пономарёв: «Наши пушки обычно бьют с закрытых позиций, по невидимым целям. Но однажды пришлось бить прямой наводкой... Немцы бросили против нас танки. Они шли, стреляя на ходу. Один снаряд разорвался рядом и тяжело ранил моего командира орудия сержанта Бабурова. Я принял командование на себя...

А танки уже были в 800 метрах. Навёл я на один танк и выстрелил. Снаряд угодил прямо в машину. Она сразу загорелась.

До вечера мы держали район, а утром опять бой. Снова я из своего орудия танк подбил. А всего за три дня я сжёг четыре немецких танка, за что и был награждён орденом Отечественной войны первой степени».

Сержант Ф. Фатюшин: «Это было в предгорьях Карпат. Наши части, сбив врага, развивали наступление. Однако гитлеровцы подтянули резервы и перешли в контратаку. Одновременно они открыли бешеный огонь по нашей пехоте.

Так как орудия врага находились в укрытиях, командир батареи приказал бить бетонобойными снарядами.

Первые разрывы легли у вражеской батареи. Командир батареи засёк их. На пристрелку ушло ещё несколько снарядов.

— Батарейцы, огонь!

Все поняли: батарея немцев нащупана точно. Теперь надо дать быстрого огоньку. Мой расчёт и расчёт младшего сержанта Пономарёва едва успевали досылать снаряды.

— Стой!

Позже нам сообщили: четырёхорудийная 105-миллиметровая батарея немцев разбита».

На этой странице выступал и я, как командир батареи. Рассказывал о бое за высоту 95,4 и других эпизодах. К каждой заметке газета дала штриховой портрет. Художник изобразил нас так, что мы в общем были похожи.

Я и сейчас храню этот жёлтый, истёршийся на сгибах листок фронтовой газеты. Только заголовка нет: оторвали, искурили в своё время. Для восстановления общей картины пришлось обратиться в Ленинскую библиотеку.