Иван Падерин - На главном направлении [Повести и очерки]

К исходу дня ударные силы 65-й армии, взломав оборону противника, продвинулись на 6–8 километров, затем, взаимодействуя с войсками 21-й армии генерала И. М. Чистякова, 12 января вышли на рубеж реки Россошка. Одновременно войска 57-й армии, наступая на Бассаргино, соединились с южным флангом 64-й армии и прорвали оборону противника на реке Червленая.

17 января загремели взрывы мин и снарядов на западных окраинах Воропоново. Ударные силы Донского фронта приблизились к Сталинграду на расстояние слышимости залпов и взрывов снарядов среднего калибра. Кольцо неотвратимо сжималось. Аэродромы в Гумраке и Питомнике оказались под огнем минометов и орудий. Прием транспортных и боевых самолетов прекратился. «Теперь померк даже наигранный оптимизм Гитлера, — писал тогда Цейтцлер — По его приказу в сводках Верховного командования впервые появились намеки на серьезность создавшейся… обстановки». Гитлер все еще отказывался давать Паулюсу свободу действий, а тот, проявляя верность фюреру, призывал обреченных оказывать стойкое сопротивление, запугивая их и себя «ужасами» капитуляции. После отклонения ультиматума потери группировки составили почти 100 тысяч убитыми, ранеными и пленными.

Советское командование вторично предложило окруженной группировке капитулировать. Паулюс молчал. У него еще оставалось 150 тысяч войск. Они продолжали сопротивляться, стягиваясь к стенам города, к позициям 62-й армии.

Позже по этому поводу В. И. Чуйков сказал: «В свою очередь я, как бывший командующий 62-й армией, со всей ответственностью заявляю, что Сталинград мог быть взят противником лишь при одном условии: если бы все до единого солдата были убиты. Мы дали клятву партии и народу — „Стоять насмерть!“. От этой клятвы нас могла освободить только смерть. Сие убеждение было продиктовано не только осознанием стратегической обстановки и необходимостью удержать город. Это было веление сердца. Оно отражало тот перелом в сознании советского солдата, который произошел в нашей армии у стен Сталинграда — „выстоять и победить врага“».

Утренние и вечерние сообщения Совинформбюро о ходе боев по ликвидации группировки Паулюса всколыхнули эвакуированных в заволжские районы сталинградцев. По степным поселкам потянулись вереницы пешеходов, саночников, упряжек со скарбом и детьми. Волга к той поре уже покрылась неподвижным льдом, и город — вот он, рукой подать, неузнаваемый, истерзанный; не терпится поскорее проскочить в него, найти, прикоснуться к родному гнезду, пусть разбитому, испепеленному… Меж заснеженных торосов запетляли пунктирными строчками следы одиночек, проверяющих крепость льда. Овальная двухкилометровая полынья перед заводским районом зияла синевой голубого фарватера, не застывала, похоже, не успела еще выдохнуть жар и горечь самой реки от тех дней. Здесь Волга долго не соглашалась спрятаться под ледовый панцирь.

Коменданты переправ и командиры артиллерийских частей, расположенных в дубравах на восточном берегу Волги, вынуждены были выставить заслоны и сдерживать людей от раскованных попыток прорваться через Волгу в город.

Но разве можно остановить капель и подснежные ручьи, если началась оттепель! Огненный ветер войны резко повернул в другую сторону. Крепла вера советских людей в скорую победу над врагом. Сталинградцы спешили немедленно приступить к восстановлению своих жилищ, разрушенных кварталов, улиц, испепеленных заводов.

21 января 1943 года в Кировском районе, в заводоуправлении Красноармейской судоверфи, состоялся XI пленум Сталинградского обкома партии. Собрались секретари райкомов, председатели райсоветов, члены пленума обкома и горкома, партийный и хозяйственный актив области. Они обсуждали задачи областной партийной организации по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецко-фашистских оккупантов.

— Город будет восстановлен, — выражая настроение всех участников пленума и трудящихся области, сказал секретарь Кировского райкома партии Сергей Бобкин. — Только со дня наступления наших войск трудящиеся района изготовили пятнадцать тысяч окопных печей, восстановили мыловаренный завод и выдавали тысячи тонн туалетного и хозяйственного мыла, в подвалах и уцелевших убежищах женщины шьют фуфайки, шаровары, шапки-ушанки и многое другое, в чем нуждается фронт…

На пленуме была зачитана информация секретаря Тракторозаводского райкома партии Дмитрия Приходько о положении дел в районе. Там еще шли жестокие схватки с гитлеровцами, засевшими в цехах тракторного завода. «Райком и штаб группы полковника Горохова размещены рядом и ведут подготовку к завершающему удару. На северных окраинах, освобожденных от захватчиков, восстановлена мельница, налажено снабжение воинских частей мукой, организован медицинский пункт районного типа, идет ремонт десяти крупных жилых домов под нужды войск и жителей района».