Сергей Прага - Да, был

Шофер и офицер, испуганно тараща глаза, покорно вышли. Их окружили. Нечаев сел за руль «Зауера» и отвел его чуть в сторону. Моментально на шоссе выкатились два грузовика с пятнадцатью «эсэсовцами», а из сада выбежали двадцать пять бойцов под командой Иберидзе.

Великан рванул дверь «душегубки», заглянул в нее, повел носом.

— Ничего не случится, лезьте, хлопцы! А если Нечаев по ошибке отравит нас, я ему на том свете голову отвинчу, — сказал Иберидзе и озабоченно взглянул на Нечаева.

— Ты, Костя, смотри, рычаги не перепутай…

Русин торопливо просмотрел документы офицера СС и конверт на имя коменданта замка с письмом, содержащим указания о порядке и очередности рейсов газенваге-на, заложил их за борт мундира.

Неподалеку от замка колонну обогнал юркий «Оппель-кадет». Сидящий за рулем эсэсовец лихо посигналил и, приоткрыв дверцу, прокричал: «Хайль!» Нечаев включил сирену.

…У ворот замка возникла заминка. Привратник внимательно разглядывал Русина в «глазок», дотошно расспрашивал. Только получив удовлетворившие его ответы, он приоткрыл форточку, потребовал письмо на имя коменданта. Русин заметно нервничал — первая заминка! По его предположению, газенваген должны были впустить без задержки.

Минут через десять загремели засовы. С пронзительным скрежетом распахнулись тяжелые наружные ворота. Одновременно завизжали ворота во двор. Нечаев ввел машину во двор, пропустил грузовики и начал разворачивать громоздкую «душегубку». Привратник предложил Русину подняться в канцелярию.

Встреча с комендантом была нужна для ознакомления с обстановкой и для того, чтобы бойцы успели занять исходное положение, приготовиться к штурму.

В кабинете, кроме коменданта, оберштурмфюрера,— он сидел за письменным столом и перечитывал только что полученное письмо, — находились его помощники, — три штурмфюрера.

Моментально отметив в уме, что комендант был без оружия, а у штурмфюреров кобуры плотно застегнуты, Русин отрекомендовался гауптштурмфюрером Копом.

Увидев незнакомого офицера, старшего по рангу, комендант встал, оторопело посмотрел на него и не особенно уверенно сказал:

— Простите, но с газенвагеном должен был прибыть оберштурмфюрер Хруст…

В словах коменданта Русин почувствовал сомнение. В письме о Хрусте не упоминалось. Откуда же комендант приплел Хруста?

— Это не важно, — пренебрежительно ответил Русин. — Главное газенваген, а он во дворе.

— Ну, нет, господин гауптштурмфюрер, — решительно возразил комендант, — в нашем деле неважного нет. Тут что-что не то. У меня имеется телефонограмма. В ней сказано: «Акцию возглавит Хруст…» Два часа тому назад я беседовал с господином Хрустом… В километре от замка, обгоняя газенваген, обменялся приветствиями с Хрустом… и вдруг…

«Дело дрянь, — думал Русин, — прошло только пять минут, комедию надо затянуть…»

— Господин оберштурмфюрер, — строго перебил Русин.

— Ни-ка-ких! — повысил голос комендант. — Сейчас я переговорю по телефону…

Комендант поднял трубку, постучал рычагами и в ожидании соединения продолжал:

— До разъяснения соответствующей инстанции вас и ваших людей я задержу, господин гауптштурмфюрер… Да, да, задержу. Обиды не должно быть… Штурмфюрер Гофст, спуститесь и распорядитесь, чтобы людей господина гауптштурмфюрера завели в караульное помещение и не выпускали. Этот проклятый телефон вечно не отвечает… Гофст, я вам говорю?..

Молодой штурмфюрер поднялся со стула. Русин выхватил из кармана пистолет…

…Как только машина, управляемая Жераром, остановилась, Крезер выскочил из кабины и зычно скомандовал. Пятнадцать «эсэсовцев» проворно спустились, выстроились в центре двора полумесяцем.

Маневрируя «душегубкой», Нечаев завел ее под туннельный свод. Громоздкая машина плотно прикрыла кузовом вход в караульное помещение. Нечаев, не обращая внимания на протесты охранников, оказавшихся изолированными, и требования привратника освободить проход, вылез из кабины и начал раскуривать трубку.

На дворе собралось до двадцати эсэсовцев, свободных от наряда.

Крезер потребовал, чтобы любопытствующие отошли в сторону, — мотор машины работает, газ пока что выбрасывается наружу, и возможно отравление. Охранники подчинились.

— …Ни с места! — грозно крикнул Русин, нажимая спусковой крючок.

Загремел выстрел, второй, третий. Комендант схватил со стола тяжелый чернильный прибор и, увернувшись от предназначенной ему пули, метя в голову Русину, швырнул прибор. Русин пригнулся. Один из помощников коменданта, раненный в живот, отполз за диван и пытался достать пистолет… Русин в два прыжка достиг двери, с порога метнул пару гранат в кабинет и, захлопнув дверь, бросился по лестнице.