Сергей Прага - Да, был

За мостом взвод оказался в безопасности. Пулемет, прикрывавший отход, умолк. Но как только нечаевцы перевалили через железнодорожную линию и оказались среди своих, на полотне начали рваться снаряды.

Глупо было рассчитывать, что противник не станет преследовать отряд и не постарается уничтожить его. Русин рассредоточил взводы, наметил ориентиры и рубежи.

До первого рубежа — густой изгороди вокруг фруктового сада — было метров двести. Не успели бойцы достичь его, как с железнодорожного полотна ударили два тяжелых пулемета.

Пригибаясь к земле, люди кинулись через сад на свежевспаханное поле и залегли за кучками колючих ветвей и толстых кольев, кем-то припасенных для изгороди.

— Танк слева, — пробасил Иберидзе. И в ту же секунду закричал пулеметчик:

— Справа танк, за ним машина с пехотой. Холодная испарина покрыла лоб Русина. Он вскочил и, укрываясь за стволом дерева, оглядел местность.

Солдаты — их было не более тридцати — короткими перебежками наступали с фронта. Справа, описывая дугу, двигались танк и грузовик с пехотой, а слева, прикрывая взвод автоматчиков, полз второй танк. С окраины деревни взвилась зеленая ракета, и сейчас же танки повели беглый орудийный огонь.

«Окружают!» — мелькнуло у Русина. Но что это? Танк справа остановился, попятился и начал маневрировать. Остановилась и грузовая машина. Фашисты ожесточенно жестикулировали и кричали.

«Да там оросительный канал… — догадался Русин. — Его-то не перейдешь».

Решение пришло само собой: огнем пулеметов уложить вражескую пехоту, наступающую с фронта, танк слева отсечь от автоматчиков и решительной контратакой во фланг уничтожить их.

Как только застрекотали пулеметы, пехота противника залегла. Бойцы Иберидзе и Вальца ползком добрались до бугорка и, сгруппировавшись, притаились. Несколько человек во главе с Русиным отбежали в сторону.

Ведя огонь из пушки и пулемета, танк неумолимо полз на группу Русина.

Скрежет гусениц, подавив все звуки, усиливался с каждой секундой. Измерив на глаз расстояние до танка, кубанец не спеша достал из кармана четыре гранаты и начал связывать их.

— Ты что? — спросил автоматчик.

— А мы его по-севастопольски встретим…

Кубанец резко мотнув головой, сбросил фуражку и по-пластунски быстро пополз навстречу танку. В нескольких шагах от танка он вскочил, с ходу прыгнул на танковую броню, ухватившись за выступающий перископ, размахнулся и швырнул гранаты в открытый люк.

Они тотчас взорвались. Танк, лязгнув траками, стал. Внутри него начали рваться снаряды. Сбитый взрывной волной, кубанец, неестественно перевернувшись в воздухе, тяжело упал на землю. Автоматчики, внезапно лишившись прикрытия, остановились и, сгрудившись, топтались в нерешительности.

Во всю силу молодых легких Русин крикнул: «За Родину!» — и бросился вперед. Иберидзе и Вальц подхватили клич.

Затрещали беспорядочные выстрелы. Автоматчики побежали. Вооруженный длинным колом великан и не отстающие от него товарищи преследовали и крушили врага.

С железнодорожного полотна ударили пулеметы, скорее с целью подавить контратаку, чем поддержать своих.

В пылу боя никто не услышал грозных минометных залпов из леса. Разрывы мин загрохотали неожиданно для всех. Железнодорожная насыпь потонула в клубах черного дыма. Точный залп невидимой батареи накрыл за оросительным каналом танк и машину с пехотой.

Русин остановился и оглянулся: из леса к месту боя бежало человек пятьдесят. Они размахивали оружием и кричали: «Авансон! Авансон! Вив лэ рюс!»

Преследуя остатки разгромленного отряда оккупантов, вдоль железнодорожного полотна, на шоссе и у моста рвались мины.

Русин надел фуражку на автомат, высоко подняв ее над головой, сзывал бойцов: — Отбой!

ОБЩИЙ ЯЗЫК

…По обочине дороги шли рядом Русин и Этьен Дютье, командир отряда «маки», так вовремя подоспевшего к бою…

Штабу «маки» от патриотов стало известно об отряде русских партизан, пробившихся с территории Германия и о замысле оккупантов уничтожить его. Штаб решил помочь русским смельчакам…

Русин и слушал Дютье, и не слушал. Его волновали свои мысли: девять убитых и пять раненых, почти четверть личного состава отряда, — дорогая цена прорыву. Погибли чудесные советские парни. Хорошо, что кубанец остался жив. Крепкий! Сразу же пришел в себя и еще успел принять участие в рукопашной схватке. Вот он идет, как ни в чем не бывало.

Русин постепенно замедлял шаги, и вскоре он и Дютье оказались в хвосте колонны. Дютье, улыбаясь, кивнул головой, дескать, посмотри на ребят: познакомились, друг друга понимают с полуслова.