Алексей Першин - Смерч

— Вася, пошли в рощицу две машины за «сигаретами», пусть оттуда гонят в третью.

Невероятная усталость вдруг навалилась на него.

И все же хотя бы минуту — такую драгоценную в боевой обстановке — Денис хотел отдать Николаю Сурину. Пусть просто подумать о нем. Сурин занимал далеко не последнее место в его жизни. Благороднейший человек, он почти никогда не думал, не заботился о себе, только о других. Если б не он, не видать бы ему, Денису, «катюш», которые он полюбил всей душой. Жаль, что так мало с ним общался, все откладывал на потом. А этого «потом» теперь уже не будет никогда.

И как досадно, что Николай, поистине самоотверженная душа, погиб буднично, безвестно.

Не знал тогда Денис, как он ошибался.

…Когда Сурин приближался к позициям Запорожца, он еще издали оценил обстановку и понял, что, если немедленно не прийти на помощь, сам Запорожец и все те, кто его окружал, будут раздавлены танками: комбат не мог видеть пятерку «тигров», заходивших ему в тыл.

Не останавливая машины, Николай стал одной ногой на подножку, выпрямился и сделал Мишину знак: «Следуй за мной!» Но то ли Мишин не понял его, то ли намеревался поскорей доложить комбату-три о прибытии, он не свернул круто вправо, как это сделал Сурин. Повернуть его не оставалось времени: все секунды были считаны. Николай уже прикинул мысленно, как преградить путь немецким танкам.

«И как они открыли Запорожца?» — напряженно думал Сурин, наблюдая за маневром танкистов. Отлично задумано. Заметили КП старшего лейтенанта еще издали, круто свернули в низину и устремились в обход. Пользуясь, казалось бы, пустяковой лощинкой, они скрытно подбирались к высотке, облюбованной комбатом.

— Ну нет, сволочи! — мстительно бормотал Сурин. — Я вам слегка попорчу нервы! Легкой добычи вам не видать.

Николай намеревался выскочить на бугорок и прямой наводкой в нужный момент ударить по танкам. Эллипсоидное рассеивание установки с облюбованного расстояния как раз и накроет всю пятерку. Поджечь всех вряд ли удастся, но подбить двух-трех «тигров», пожалуй, можно. И он пойдет на это, хотя, конечно, подставит себя под пушки танков. Но вряд ли в него попадут на таком расстоянии да еще при такой скорости — вон как прыгают и раскачиваются.

Однако вышло вовсе не так, как планировал Сурин. Два задних «тигра», видимо, разгадали план Николая: они одновременно приостановились и вдруг устремились один влево, другой вправо от лощины. Сурин растерянно наблюдал за ними, теряя драгоценные секунды. Конечно, был бы Мишин, все могло сложиться иначе… Но этот упрямый черт поступил по-своему.

— Что же я, растяпа, медлю! — прикрикнул на себя Сурин и быстро начал опускать направляющие. Поймал танки на их кончики, изготовился и сам себе подал команду:

— Огонь!

Загрохотало вокруг, запрыгал «студебеккер», установки заволокло огнем и гарью. Отстрелявшись, Сурин сразу же рванул влево, по заранее намеченному маршруту, как всегда это делал.

И вдруг ахнул: один из «тигров», что круто свернул вправо, изменил направление и устремился вперед, по-прежнему нацеливаясь на КП Запорожца. Мельком Сурин увидел, что три танка разгораются.

«Ай да Сурин! — успел-таки, — похвалил себя Николай. — Но этот вот и один сотрет всех, проклятый!»

Вот тут завладела Николаем мысль преградить «тигру» путь любой ценой. А цена всему этому — установка и его жизнь. Но, может быть, он еще изловчится и успеет выпрыгнуть из кабины, когда подставит бок (а стало быть, и мощный взрывной заряд) боевой машины под удар «тигра»? Но успеет ли?

«Черт побери, должен успеть!»

И машина устремилась на бешеной скорости наперерез вражескому танку. Как-то так случилось, что либо танкист не придал значения мчавшемуся ему навстречу «студебеккеру» — что такому танку, как «тигр», хрупкая установка? — либо ее просто не заметил. А когда все-таки увидел, расстояние, разделявшее их, не превышало трехсот метров.

Ударила пушка. Перелет. Второй снаряд заклокотал в метре-другом перед машиной. А третий оказался роковым для Сурина и для «тигра». Но Николай погиб на три-четыре секунды раньше, чем танк врезался в установку. Снаряд угодил в кабину, отсек обе ноги Николая, и все же, погибая, он успел рвануть заряд.

Взрыв огромной силы в мелкие щепы и в рваные железки разнес установку и будто ножом срезал башню танка. А секундой позже, как орех, раскололся изнутри сам корпус «тигра» от взрыва боезапаса, еще не израсходованного гитлеровскими танкистами.