Алексей Першин - Смерч

Главная задача всех частей и подразделений армии была единственная: так замаскировать истинные объекты, чтобы о них не знал никто, кроме тех, кто непосредственно их обслуживает. Были разработаны различные способы дезинформации гитлеровцев. Не очень навязчиво немцам представляли возможность увидеть ложные позиции и объекты.

Строго следили за режимом движения и на плацдарме, и на левом берегу Днестра. Все старые дороги перекрыли, построили новые и замаскировали их сетками там, где они просматривались с наблюдательных пунктов гитлеровцев. На этих дорогах установили офицерские контрольные и диспетчерские посты, снабженные телефонной связью.

Сквозь посты муха не пролетала незамеченной. Действовала система пропусков и паролей. Строго запрещалось включать фары. Движение в сторону плацдарма разрешалось только вечером и ночью. А порой и днем и ночью автомашины двигались с включенными фарами, но только от плацдарма, на левый берег, чтобы ввести немцев в заблуждение, направить их возможные удары по ложным целям.

С особой тщательностью маскировали окопы, траншеи и огневые позиции артиллерии, не говоря уже о постоянных и запасных площадках ракетных подразделений. Проверки с земли и воздуха проводились систематически.

Посоветовавшись со штабом фронта, руководство армии решило выселить с плацдарма всех гражданских лиц, предоставив им жилища для временного проживания. Эта мера была необходима еще и для того, чтобы спасти мирных жителей от неожиданных и жестоких артиллерийских налетов.

В течение трех дней всех жителей перевезли в соседние села на левом берегу. Вскоре пришлось переселять и жителей населенных пунктов левобережья, в том числе и население небольшого городка. Образовалась двадцатикилометровая зона, где оставили только проверенных людей — по одному на десять домов. Такими уполномоченными становились, как правило, недавние партизаны, партийные или советские активисты.

Однако разведка донесла: информация продолжает просачиваться через линию фронта.

Вспомнили о мужском монастыре, который поначалу решили не трогать: какое дело святым отцам до военных секретов?

При ближайшем знакомстве и тщательной проверке обнаружилось, что настоятель монастыря — бывший царский офицер. С ним познакомились работники армейской контрразведки. Настоятель оказался широкоплечим здоровяком лет пятидесяти. Густая грива иссиня-черных волос, постное лицо. Внешне, однако, он выглядел благопристойно: говорил тихо, опустив глаза, был корректен, старался подчеркнуть свое уважение к представителям Советской власти.

Побывал в монастыре и вернувшийся после излечения в госпитале член Военного совета Зеленков (недавно ему присвоили звание генерал-майора). В разговоре с настоятелем Зеленков случайно перехватил его взгляд. Не взглянул, а выстрелил бывший белый офицер, глаза горели ненавистью, они обожгли генерала.

«Вон ты каков, святой отец! — подумал Зеленков. — Готов растерзать, если представится возможность».

Прямых улик о связи монахов и настоятеля с немцами не было. Возникли лишь косвенные подозрения. Гитлеровцам, например, становилось известно, когда в монастырь приезжали крупные военачальники. Причем немцы не обстреливали сам монастырь. Они открывали огонь по дороге, когда машина с военачальником покидала стены монастыря. Могло ли это быть случайностью? Подверглась обстрелу и машина генерала Зеленкова.

Когда Зеленков доложил о своих наблюдениях и выводах в штабе армии, генерал-лейтенант Зарухин бросил взгляд на Плужника.

— Ну?

— Картина ясна. Я за выселение.

— И притом немедленное, — добавил Зеленков.

— Пять часов на исполнение достаточно? — На тонком молодом лице командарма вздулись желваки. — Чтобы духу не осталось от этих святош.

Через полчаса два взвода солдат на машинах въехали во двор монастыря. Настоятель минут пятнадцать держал капитана в приемной под предлогом занятости. Офицер наконец не выдержал и, отстранив служку, вошел в кабинет.

Настоятель молился, опустившись на колени перед богатым иконостасом.

— Простите, гражданин настоятель. Не имею времени на церемонии. — Капитан вытащил из планшетки предписание. — Вот приказ о немедленном выселении монахов во главе с вами. Прошу ознакомиться.

Настоятель вскочил, глаза его гневно сверкнули. Потом руки его обвисли плетью. Прерывающимся голосом сказал:

— Прошу вас, господа, оставить трех человек для охраны монастыря.