Алексей Першин - Смерч

Заснул только под утро, а когда проснулся и взглянул на часы, всполошенно вскочил, начал одеваться — было без десяти десять. Наскоро почистившись, зачерпнув из котелка две-триложки пюре с тушенкой, накинул плащ-палатку и, жуя на бегу, помчался к штабу.

Как и вчера, сеял нудный осенний дождь, под порывами ветра свинцовой рябью темнели лужи. Хмуро было на улице, еще пакостней на душе.

— С Назаровым столкнулся в дверях.

— Почему опаздываешь? — строго спросил тот.

Чулков промолчал, опустив глаза.

— Выглядишь, как мокрая курица. На улице дождь, ветер… Где твоя шинель?

— Не успел получить, товарищ гвардии майор. Позавчера было сухо. Вчера был в дивизионе. А когда же сегодня?

Майор обернулся к сопровождавшему его лейтенанту.

— Это наш новый комсорг полка. Он малость с вывихом. Быстро с ним на склад. Одеть в офицерское. Выезжаем ровно через час. Марш!

Обмундирование подобрали быстро, и все оказалось добротно, впору. Вместо кирзовых сапог получил яловые, а к ним две пары шерстяных носков.

— Вот теперь похож на человека, — оглядев Чулкова, похвалил Назаров. — Отправимся в дивизион, комсорг.

— В наш?

— Нет. Пусть ваш передохнет. Пехота задумала провести основательную по глубине разведку боем. Мы их поддержим в составе дивизиона. С артиллерией сейчас худо, расквасило почву, а наши «студебеккеры» пройдут. Не исключено, что действовать придется ночью.

Кроме Чулкова с Назаровым ехал лейтенант из штаба.

Комсорга дивизиона Баландина, с которым хотелось встретиться, не застали в расположении части — он вместе с разведчиками ушел к пехотинцам, чтобы подыскать удобные позиции для батарей. Денис уже был знаком с Баландиным. Светловолосому, синеглазому высокому парню будто в насмешку дали имя Эфиопий.

С Баландиным было о чем поговорить. Сейчас у Чулкова задача и проста и сложна в одно и то же время: надо отыскать лучших дивизионных комсоргов, чтобы кое-чему поучиться у них. Чужой опыт только обогатит его. А уж дальше жизнь, люди, конкретная фронтовая обстановка подскажут, как правильно действовать.

Двинулись к пехотинцам. «Виллис» Назарова замыкал колонну автомашин. Дождь все лил и лил. Проселочную дорогу развезло. И все-таки колеса наматывали километр за километром.

Миновали две деревушки, от которых не сохранилось ни одного дома. Лишь горестно торчали печные трубы. На дорогу выскочила собака и помчалась за колонной. В кармане у Дениса завалялся кусок хлеба. Денис открыл дверцу и бросил хлеб собаке. Дворняга проглотила его, благодарно вильнула хвостом.

Команда пехотинцев и разведчики ждали дивизион в условленном месте. Указав, где можно укрыть установки, старший команды, офицер, пригласил эрэсовцев к командиру пехотного полка.

Командный пункт полка размещался в блиндаже, сооруженном, как понял Чулков, гитлеровцами. Советские саперы делали погрубее, зато понадежней, поосновательней. Здесь же был расчет на удобства, даже комфорт. В просторном помещении стояли большой стол, походные раскладные стулья, три раскладные койки. На стене висела широкая, почти во всю стену доска с картой. Карбидные лампы ярко освещали это обжитое подземное сооружение. Пахло сосной, свежим хлебом и кислыми щами.

Быстро познакомились.

— Заботливый у нас противник пошел, — сказал майор, хозяин блиндажа. — И не скупой. Все оставил, даже запас карбидных ламп, гранаты, патроны, термосы с горячим кофе…

— Даже кофе оставили? — добродушно подивился Назаров.

— Так вы же такой устрашающий шум устроили на полсотни верст!.. Не выдержали.

— Интересно получается, товарищ гвардии майор. Гром и шум устраиваем мы, а кофе пьете вы, а?

— А мы народ гостеприимный. Добросовестно ценим. — И бросил через плечо: — Мигом термос.

Младший лейтенант, к которому относилось распоряжение, поспешил исполнить его.

После кофе принялись за дело.

Батальону, которому поручено глубокое проникновение в оборону противника, надо было разведать оборонительные сооружения и огневую мощь гитлеровцев.

— Надо выяснить, сколько у них шестиствольных минометов и где они расположены, — сказал командир полка. — Узнаем и опять к вам на поклон, чтоб их под корень.

Два майора подошли к карте и начали подробно обсуждать план действий. А в это время Денис и белобрысый Эфиопий, разместившись за плащ-палаткой, увлеклись своим разговором. Дела у Баландина, как и предполагал Денис, шли неплохо, что на языке Эфиопия звучало кратко: «На уровне».