Алексей Першин - Смерч

Питание приходилось организовывать так, чтобы ни на минуту не прекращалась погрузка. Обедать одновременно могли только два человека. Термосы с горячей пищей стояли наготове круглые сутки. И сон, не более чем на два часа, также разрешался только двоим солдатам. С черными лицами от пыли и копоти, люди походили на кочегаров или трубочистов.

Чулкова удивляли собственные ощущения: чем больше он тратил физических сил, тем легче и лучше ему дышалось. Когда он доходил до состояния изнеможения, когда каждый мускул дрожал и стонал, боль душевная отпускала. Хотя и ненадолго, Денису становилось совсем легко, он чувствовал себя человеком, крепко обосновавшимся на земле. Душевное напряжение начало ослабевать только на пятые сутки наступления. За все эти дни у Чулкова не было времени, чтобы узнать у радиста, как обстоят дела на их участке фронта. Радист сам прибегал с радиограммами. Подписывали их разные чины, а содержание было одно и то же: «Давай… Давай… Давай!..»

И вот радист примчался с воплем:

— Разгром! Разгром! Погнали…

Кого погнали, было ясно. Но «разгром» требовал расшифровки. Однако ничего путного радист рассказать не мог. Он присел у стены склада, что-то пробормотал невнятное и, свалившись набок, уснул мертвецким сном — он пятые сутки спал «по-куриному»: клевал носом от вызова до вызова. Его пытались разбудить. Не помогло. Так и отнесли в хату. Денису, который мало-мальски смыслил в работе радиостанции, пришлось самому дежурить у рации, передав командирские обязанности Глотову.

Чтобы не уснуть, ходил по тесному помещению — три шага вперед, три — назад.

Позвонили из полка, удивились: почему у рации дежурит командир взвода?

— «Почему? Почему?» Потому что совести у вас нет. Пятые сутки радист не спит…

Его раздражения будто не заметили.

— С вами будет говорить заместитель командира полка.

В наушниках щелкнуло.

— Чулков? — раздался чей-то очень знакомый голос.

— Так точно. Кто говорит?

— Начальство нужно узнавать по голосу.

— Товарищ гвардии майор? Так вы — заместитель командира полка? — Денис поперхнулся — что же он несет открытым текстом, нарушает инструкцию? — Прошу прощения, ошибся…

— Никаких ошибок, комсомолия, — бодро громыхнул голос Назарова. — Буду краток. Готовься к переезду. Заберем в большое хозяйство. Получишь предписание. Вопросов не задавать. Все. До встречи.

— Минуту, минуту! — заспешил дежурный радист полка. — Смена вашему радисту выезжает немедленно.

«Вот это взлет, черт возьми! Майор Назаров — заместитель командира полка!»

Впрочем, разве он того не стоит? Все есть у этого человека: знания, ум, воля, понимание людей, масштабность. Крутоват по характеру, правда, зато головаст. Большому кораблю большое плавание. Будут, будут у него и стратегические просторы, если жив останется.

Еще раньше Чулков заинтересовался жизненным путем Артема Николаевича Назарова. Тот рассказал, что родился в Подмосковье. Отец у него — железнодорожник, машинист. В их семье — шестеро братьев и сестер. Артем третий по времени рождения. В шестнадцать лет Артем Назаров закончил среднюю школу, показав превосходные знания по математике. Учитель как-то не то в шутку, не то всерьез сказал ему:

— Вам бы, молодой человек, в артиллеристы. Мог бы неплохой бомбардир образоваться…

А Назаров к тому времени уже ездил на паровозе помощником машиниста. Хорошо зарабатывал, помогал «вытягивать» братьев и сестер. Но слова преподавателя математики запали в душу.

Однажды передал их отцу.

— Ну, и что решил? — хмуро осведомился тот.

— Разве мне решать?

— Тебе. Кому ж еще? Тебе ведь жить и жизнь свою строить. Да и война на носу. Армию только шкурники обходят.

— Значит, одобряешь?

— Делай, как сам считаешь нужным, не ребенок. Если чувствуешь — нет и не будет жизни без этой твоей математики, а стало быть артиллерии, тогда завтра же долой с паровоза и поступай в училище. Там, сын, не дураки сидят. Коли есть талант, унюхают, а нет — без обиды на паровоз возвращайся.

Пошел в горвоенкомат за советом. Рассказал там, что самостоятельно проштудировал учебник по высшей математике для вузов.

— Ну и как? Одолел?

— Одолеть-то одолел, да каша в голове.

— Это как понимать?

— Задачи все решил, а все-таки чего-то не уловил, не усвоил. Живу с чувством, что одна нога на метр длиннее другой. Вот и шкандыбаю в таком виде.

Посмеялись над сравнением.

— Шкандыбать зачем же? Денька через три наведайся. Посоветуемся тут кое с кем и скажем.