Один самолёт был повреждён, но пушечный и пулемётный огонь с небольшой высоты обошёлся новыми потерями. Один из 20-миллиметровых снарядов пробил крышу «порше», убил водителя и разнёс приборную панель. Машину срочно ремонтировали, место водителя занял один из десантников. Но главной проблемой оставалась срочная эвакуация раненых.
Шесть человек погрузили в бронетранспортёр «скаут». Старшине Тимофею Черняку Шестаков приказал оставаться у крупнокалиберного браунинга.
— Срочно доставь ребят к нашим. Машина скоростная, гони через степь, я на тебя надеюсь.
— Есть, товарищ комбат, — козырнул старшина. — Кто из медработников раненых сопровождать будет?
Андрей Шестаков поглядел на фельдшера Яценко. Он, конечно, более опытный, хоть и от спирта не просыхает. Но отчётливо понимая, что мало кто вернётся из этого обречённого рейда к немецкому аэродрому, кивнул на Киру Замятину.
— Она с тобой поедет.
— Я и на броне смогу. Пусть Игнатьич в тыл катит. Мне…
Прекращая ненужный спор, комбат обнял Киру и первый раз поцеловал её на глазах у всех в губы.
— Раненые за тобой. Тимофей, забирай сержанта Замятину, время не тяни.
— Бросаешь меня, Андрей? — нервно закуривала папиросу Кира. — Ну, прощай.
Потянулась, чтобы ещё раз поцеловать его, но комбат уже шёл к своему танку. На ходу обернулся, махнул ей рукой.
— Все по машинам!
В кабину грузовика «порше» посадили фельдшера Яценко с его объёмистыми санитарными сумками. «Тридцатьчетвёрку», отремонтировать которую не удалось, подожгли, перегрузив боеприпасы на другие танки. Успели слить и горючее, снять пулемёты — во вражеском тылу всё пригодится.
Батальон уходил на запад. Андрею Шестакову было не по себе. Не попрощался как следует с близкой женщиной, оттолкнул её. Вряд ли им суждено встретиться вновь. Его рейд будет дорогой в один конец, а Кира доберётся с ранеными до наших. Хоть какой-то шанс спасти её.
Старшина Тимофей Черняк — мужик опытный и решительный. Бензина у него достаточно, вооружение хорошее, мотор надёжный. Он сумеет проскочить, обходя опасные участки.
Однако на войне у каждого своя судьба. Зачастую безжалостная и своенравная, которая не любит, когда люди загадывают наперёд.
Бронетранспортёр благополучно обошёл пост на перекрёстке дорог. Вовремя ушёл в сторону, избежав столкновения с немецким танковым взводом, осторожно миновал минное поле. Сильный степной ветер сдул снег с пригорка, и старшина разглядел кругляши массивных противотанковых мин.
Метров двести шагал впереди «скаута», осторожно вороша щупом островки снега, а машина двигалась по его следам. Когда миновали смертельно опасный квадрат, взмокший от напряжения Черняк сбросил бушлат, расстегнул гимнастёрку и жадно глотал холодную воду.
— Может, спирта, Тимофей? — предложила Кира Замятина.
— Хлебнул бы, но выжить хочется. Мне сейчас ясная голова нужна.
Умер один из тяжелораненых. Его выгрузили в снег, слегка прикопали.
— Лежи, браток, здесь, не обессудь. «Скаут» наш перегружен, а нам ещё линию фронта перескочить надо.
Тимофей снова сел на своё место у крупнокалиберного браунинга и махнул механику-водителю:
— Двигай помалу.
Повернувшись ко второму пулемётчику, сидевшему за бортовым браунингом обычного калибра, сказал ему:
— Ты молодой, глаза острые, смотри в оба. Бог нам не простит, если раненых и нашу красивую медсестру до своих не довезём.
— Тимофей, у тебя дети, жена есть? — спросила Кира.
— А как же! И жена, и двое сыновей, дочке уже шестнадцать годков. Мне до свадьбы дожить надо да мальцов поднимать.
— И у меня трое, — отозвался один из раненых. — У нас в деревне рано женятся. Сыну два года, а дочки-близняшки без меня родились.
— Рано — это хорошо, — одобрил Тимофей. — В России сплошные войны да революции. Род надо продолжать.
Сильный удар встряхнул «скаут», а следом донёсся звук орудийного выстрела. Двухкилограммовый бронебойный снаряд 50-миллиметровой противотанковой пушки пробил насквозь корпус «скаута» через оба борта.
Замаскированное среди кустарника приземистое орудие с длинным стволом и дульным тормозом стреляло на дальность около километра.
Старшина Черняк предусмотрительно объехал стороной подозрительное место, и выстрел не нанёс «скауту» серьёзных повреждений. Но пушка была способна выпускать очередной снаряд каждые пять-шесть секунд — уходить из-под огня требовалось как можно быстрее. Да и вряд ли пушка стояла в одиночку.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу