Адам Туз - Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики

Предупреждения Рейхсбанка зимой 1938–1939 гг. представляли собой последнюю попытку Шахта и его коллег использовать экономические аргументы, чтобы заставить Гитлера свернуть с выбранного им курса. Однако, как и в предыдущих случаях, Гитлер не потерпел подобного нажима. Через две недели после получения им ходатайства Рейхсбанка Шахт, вице-президент Фридрих Дрейзе и директор Эрнст Гелзе были отправлены в отставку. В знак солидарности с ними уволились и двое других сотрудников Рейхсбанка, чьи подписи тоже стояли под письмом. Шахта на посту президента Рейхсбанка сменил уступчивый Вальтер Функ. В июне 1939 г. устав Рейхсбанка был пересмотрен с целью устранения каких-либо формальных ограничений на увеличение денежной массы. Несмотря на то что во внешних расчетах рейхсмарка оставалась официально привязанной к золоту, отказ от золотого стандарта, являвшийся целью нацистских теоретиков денежно-кредитной политики еще с 1920-х гг., наконец-то стал реальностью. Гитлер как фюрер германского народа получил право изменять объем денежной массы по своей воле. Тем самым был расчищен путь к неограниченным военным расходам. Вермахт не получил всего, что он хотел. Но колоссальный уровень расходов 1938 г. был сохранен. В секретном бюджете Рейха на 1939 г. для вермахта предусматривалась сумма в 20,86 млрд рейхсмарок, из которых п,6 млрд выделялись на текущие расходы, а 9,199 млрд – на разовые меры по наращиванию вооруженных сил [900] См. неопубликованные цифры в: Institut fur Zeitgeschichte, Da 03.03, Reichshaushalt 1939. . Флот и люфтваффе не имели оснований для недовольства, получив 2 млрд 744 млн и 7 млрд 18 млн рейхсмарок соответственно. Армии пришлось обходиться «всего» 10 млрд 449 млн рейхсмарок, что было несколько меньше суммы, истраченной в 1938 г. Для того чтобы облегчить ситуацию с наличностью, Рейх взял на вооружение новый инструмент в виде Нового финансового плана (Neuer Finanzplan ), принятого 20 марта 1939 г. [901] G. Albrecht, «Der neue Finanzplan», Finanzarchiv , 7 (1940), 147-51; IfK, Supplement to Weekly Report, 20 April 1939. Согласно его положениям, поставщики товаров и услуг для государства должны были получать по крайней мере 40 % от стоимости контрактов не наличностью, а в форме налоговых кредитов. В последующие годы они могли быть учтены при выплате налогов и обеспечивали их держателям серьезные налоговые льготы, но не предусматривали выплаты процентов. По сути они представляли собой принудительные займы Рейху, выдававшиеся под низкие проценты; к октябрю 1939 г. их общая сумма уже достигла 4 млрд 831 млн рейхсмарок [902] W.A. Bolcke, Die Kosten von Hitlers Krieg: Kriegsjinanzierung und jinanzielles Kriegserbe in Deutschland 1933–1948 (Paderborn, 1985), 21. . Если бы Рейх удовлетворил свои потребности в кредитах, расплачиваясь со своими подрядчиками налоговыми сертификатами, то рынки капитала смогут обеспечить по крайней мере 1 млрд рейхсмарок в виде займов на обслуживание потребностей Четырехлетнего плана – таков был замысел нового плана. Однако эта чрезвычайная мера с самого начала не могла скрыть финансовых затруднений режима [903] Hassel, Hassel-Tagebilcher , 87. . Технические средства были не в состоянии решить принципиальную проблему избыточного спроса [904] Как и предсказывал Рейхсбанк: BAL R25016641, 126-57. . Сократив долю выплат наличными, Новый финансовый план просто лишал государственных подрядчиков значительной части ликвидности. Более того, его масштабы были недостаточными для того, чтобы закрыть дыру в финансах Рейха. Бюджет страны за 1938 г. был закрыт с превышением расходов над налоговыми поступлениями и надежными долгосрочными займами— дефицит составил 5,7 млрд рейхсмарок [905] 3 млрд плюс 2,7 млрд в краткосрочных векселях, выпущенных вермахтом в разгар чешского кризиса и подлежащих оплате лишь в следующем налоговом году: Institut fur Zeitgeschichte, Da 03.03, Reichshaushalt 1939. . Дополнительный дефицит, допускавшийся в бюджете на 1939 г., приближался к б млрд рейхсмарок. Единственным возможным источником «финансирования» этого дефицита оставались краткосрочные кредиты Рейхсбанка, по сути равнозначные печатному станку. За первые восемь месяцев 1939 г. текущая задолженность Рейха выросла не менее чем на 80 %. К началу войны количество денег, находившихся в обращении, удвоилось по сравнению с уровнем, наблюдавшимся всего двумя годами ранее.

Таким образом, попытки ограничить расходы на вооружение финансовыми средствами провалились. Как и в 1934 и 1936–1937 гг., в 1939 г. фактором, в конечном счете диктовавшим темп перевооружения, служили платежный баланс и объемы иностранной валюты. И это было вполне предсказуемо. Как мы уже видели, в начале 1938 г., за несколько недель до аншлюса, эксперты по Четырехлетнему плану прогнозировали тяжелый год. В конечном счете валютные резервы Австрии дали временную передышку. Всего в 1938 г. Рейхсбанк израсходовал 546 млн рейхсмарок в иностранной валюте, полученных либо из австрийских фондов, либо благодаря дальнейшей продаже зарубежных активов, находившихся в частном владении. Треть потребности Германии в «наличной валюте» – в противоположность импорту, который можно было оплатить путем клиринга кредитов, – была удовлетворена за счет «невозобновляемых» источников [906] BAL R25016646, 425-6. . Как заявил сам Геринг совету по выполнению Четырехлетнего плана 14 октября 1938 г., «В последние месяцы для достижения наших политических целей нам приходилось вести сознательную политику исчерпания валютных резервов и пренебрежения <���…> экспортом» [907] BAL R26IV 5, 181, курсив мой. . В то время как германские валютные резервы снова были близки к истощению, экспортные поступления сокращались. В 1938 г. их объем снизился на 20 % по сравнению с предыдущим годом, а новых экспортных заказов было еще меньше [908] BAL R25016446, 419-24. . В январе 1939 г. правление Рейхсбанка в своем докладе Гитлеру откровенно констатировало: «У Рейхсбанка не осталось ни золотых, ни валютных резервов» [909] Как показано в R. Banken, «Die deutsche Goldreserven und Devisenpolitik 1933–1939», Jbw 1 (2003), 49–78, в реальности это было не совсем так. Рейхсбанк на протяжении всех 1930-х гг. сохранял последний неприкосновенный запас золота на сумму от 370 до 550 млн рейхсмарок, которого хватило бы для оплаты месячного импорта. Однако Банкен не учитывает того, что накопление этого запаса зависело не только от приобретения валюты путем продажи германских частных активов и реквизированной собственности в захваченных странах, но и от согласованной программы управления платежным балансом, речь о которой шла в этой и предыдущей главах. Вопреки тому, что полагает Банкен, перевооружение не являлось первостепенным фактором: необходимость выдерживать «нормальную» экспортную политику постоянно учитывалась наряду с потребностями вести перевооружение. Поэтому валютные счета Германии представляют собой апостериорную переменную, и попытка Банкена вывести из этих данных силы, влиявшие на принятие решений руководством Рейха, приведет нас к неверным выводам, поскольку в реальности за принятием политических решений стояло предчувствие грядущей катастрофы. Из того факта, что Рейхсбанк сумел сохранить хотя бы минимальный запас валюты, следует не то, что кризис был маловероятен, а всего лишь то, что применявшаяся Рейхсбанком стратегия борьбы с кризисом была эффективной. Позицию, более близкую к той, которую занимает автор настоящей книги, см. в: A. Ritschl, «Die deutsche Zahlungsbilanz 1936–1941 und das Problem des Devisenmangels vor Kriegsbeginn», vfz 39 (1991), 103-23. . Торговый баланс быстро ухудшался. «Квитанции на иностранную валюту, выданные контролирующей службой в тот момент, когда осуществлялся импорт, в настоящее время <���…> не покрываются реально имеющейся валютой, и это влечет за собой риск того, что рано или поздно по ним невозможно будет заплатить <���…> в таком случае мы лишимся последних иностранных кредитов для оплаты импортируемых нами товаров» [910] IMT, Nazi Conspiracy and Aggression, VII, EC-369, 430. Речь идет о кредитах, действовавших на протяжении периода между доставкой товаров и их оплатой. . Уже к ноябрю 1938 г., с учетом прогнозировавшегося истощения валютных резервов, стало ясно, что Германии вскоре придется отказаться от крупномасштабного перевооружения в пользу мер по увеличению объемов экспорта [911] О торговом балансе см.: W. Graved, «Storungen im Aussenhandel», Die Deutsche Volkswirtschaft , 1 (1939), 43“5 0 - . По сути, Геринг уже призывал к тому, чтобы принять усилия по наращиванию экспорта, в середине октября 1938 г. [912] BAL R26IV 5, 180-81. В начале ноября вермахт был уведомлен о том, что экспортные заказы отныне получат приоритет над всеми прочими контрактами, включая военные заказы [913] Bolcke, Kosten , 59; Geyer, «Riistungsbeschleunigung», 144. . И как мы уже видели, новая линия получила максимально возможное публичное одобрение в судьбоносной речи Гитлера перед рейхстагом 30 января 1939 г. [914] См. разбор этой непомерно длинной речи, продолжавшейся два с половиной часа, в: Domarus, II. 1047-67.