Геннадий Гончаренко - Годы испытаний. Книга 3. Разгром

— Всем надеть снаряжение и иметь полную боевую выкладку. «Что это он еще придумал?» — недоуменно посматривал Крузов.

Миронов вызвал к себе командира взвода танкистов и поставил ему задачу, а командирам объявил: «Я — ваш командир взвода. Делай все, как я». Надел все положенное командиру в бою.

Подошел комиссар полка Зайченко. Вместе с Крузовым смотрели они, что же будет дальше?

Миронов подал команду, развернул взвод командиров в цепь и повел в атаку.

Четыре раза возвращал он их на исходный рубеж, показывал, а затем повторял все сначала.

У всех уже были мокрые гимнастерки. Казалось, этим учебным атакам не будет конца. Но вот, наконец, Миронов остановил взвод и дал команду танкистам на отбой. Усталые, в грязи, с запыленными лицами, командиры смотрели на Миронова неприветливо. «Может, я и увлекся, — думал он. — Загонял людей». Миронов приказал Крузову завтра проводить занятия с бойцами так же повзводно. «А с ротами, — сказал он, — проведем через несколько дней».

— Ну этот капитан и дает жизни! — после занятий разговаривали между собой командиры.

— Молодой, молодой, а мужик зубастый. Видать, с повышением к нам.

— Новая метла завсегда так. Сначала все в новинку, побегает с наше — остепенится.

Возвращаясь, Миронов думал о том, что комдив был прав. Надо учить людей, как он выразился, выжимая их до пота. Не в белых перчатках в бинокль смотреть, а самому уметь показать. «Удивляется Грылев, почему не получается, а батальоны гоняли напрасно, не обучив главному всех командиров, горючее зря жгли, время тратили впустую, а при боевой стрельбе раненые были. Необстрелянным бойцам, конечно, страшновато. Только ругаясь и грозясь, как делает Грылев, ничему людей не научишь».

* * *

Вечерами, а то и вернувшись поздно ночью после занятий в батальонах, Миронов, несмотря на усталость, нередко скучал. Служба его на новом месте началась хорошо. В крузовском батальоне к нему стали относиться с заметным уважением, хотя комбат держался подчеркнуто официально холодновато. «Ничего не поделаешь— терплю, поскольку ты начальник». Прошло больше месяца, как он служил в полку и, как все военные, скоро прижился, хотя в разговоре с товарищами не раз вспоминал и сравнивал с теми порядками, какие были в полку Канашова, где начинал он службу. Видно, эта привычка у всех военных одинакова. Штабные командиры любили его за точность и аккуратность в делах. Были такие командиры и его возраста, но меньшие по званию и тем более по должности, которые завидовали ему. Он видел, как они на глазах подхалимничают перед ним, а за глаза откровенно завидуют и поносят. Но разве только так было с ним?

Сегодня Миронов в плохом настроении. Наташа где-то совсем пропала. Ни слова о себе. От родных ждать писем бесполезно — они в оккупации. Грылев со вчерашнего утра укатил развлекаться и взял с собой Евгения.

Вошла полковая связистка Галя Ланова.

— Товарищ капитан, вас просит прийти в штаб командир полка. «Объявился, наконец-таки, нагулялся за сутки. Надает мне сейчас приказов, сошлется на плохое самочувствие и пойдет отсыпаться».

Большие глаза Лановой глядят почему-то всегда на Миронова виновато, а губы припухлые, будто надутые от обиды. Снова вспоминается Наташа. Она не такая. А уж такой улыбки, как у нее, ни у какой девушки не сыщешь. Солнце разве сравнится с ее улыбкой.

Грылев навеселе. В такое время бывает обычно добрый, покладистый.

— Ты что же мне, капитан, срываешь в полку боевую подготовку? — Нет, сегодня он чего-то сердитый. И глядит куда-то в сторону, стараясь не встречаться взглядом с Мироновым. — Кто тебе давал право отменять мои приказания? Ты, капитан, не забывайся! Пока в полку хозяин я.

— Я не отменял, товарищ подполковник, — сказал растерянно Миронов, поглядев на Галю, и покраснел. Она потупила взгляд. — Но кому нужна такая учеба?

Грылев резко перебил его, махнув рукой.

— Ты не бери на себя много, мальчишка! — И подошел к Миронову, слегка пошатываясь.

«Пьяный. — В Миронове от негодования все клокотало. — За что он меня оскорбляет? Что сделал я плохого?»

— Товарищ подполковник, я тоже ответствен за боевую подготовку.

Грылев грузно сел на скрипящий табурет, рассмеялся.

— Ха-ха, смотрите на него, «ответствен». Да хочешь, доложу — завтра здесь и духу твоего не будет. Ты знаешь, что такой я?! А, что говорить, с тобой, — махнул он рукой. — Пошли, Ланова.

И, схватив ее за плечи, вытолкнул из помещения. — Я завтра займусь тобой, — пригрозил он Миронову.