Владимир Дягилев - Медсанбат-0013

Рядом с Постниковым лежал таджик Хабибуло, тоже после операции. Он постоянно просил пить, а пить ему не разрешалось.

И только третий, пожилой, усатый Яков Федорович, не жаловался, не стонал, просил только подойти Настеньку: «Присядь, ежели могешь. Дочка у меня младшенька така же».

Настенька присаживалась на лежанку, сделанную из крупных веток, и ободряюще улыбалась больному. Ему вроде бы становилось легче, и это радовало Настеньку. Ощущение, что она приносит пользу, не покидало её все Время, пока работала в госпитале, а особенно теперь, в медсанбате. Это ощущение являлось тем источником внутренней энергии, которая питала её, вызывая молчаливое восхищение окружающих: «Малявка, а такая двужильная!..»

Сейчас, едва она вошла в палатку, Яков Федорович поманил её взглядом, но не попросил, как в прошлые разы, присесть, а прошептал на ухо:

— Хабибуло тувалет бы навести. Он судно просить стеснятца, а в беспамятстве не совладал».

Настенька сама поняла, что произошло, но поблагодарила Якова Федоровича глазами и негромко позвала санитара.

Санитар Мельник в нечистом халате, висевшем на нем мешковато, приблизился расслабленной походкой, и Настенька заметила, как он измотался за эти трое суток.

— Помогите, — сказала она, стараясь не показать своего сочувствия санитару.

Галина Михайловна внушала: «Жалости никогда не проявляй. Она ослабляет и унижает человека».

Мельник поморщился, не скрывая отвращения к предстоящему делу, но не отказался, а стал помогать сестре.

— Заодно протрите его спиртом, — посоветовала Галина Михайловна, сидящая к ним спиной у изголовья танкиста.

Настенька не первый раз в душе восхитилась своим доктором, её способностью «видеть спиной», чувствовать, что происходит в палатке, и тотчас реагировать на все.

— Пить... пить... Вода надо... — попросил Хабибуло, когда вся процедура была закончена и он, переодетый в чистое бельё, снова лежал на спине.

Настенька смочила водой из поильника два марлевых тампона. Одним обтерла лицо и губы больного, другой подала ему.

Хабибуло неодобрительно прицокнул языком, но тампон взял и принялся сосать его, как ириску.

— Сходите в аптеку, — попросила Галина Михайловна. — Что-то система переливания не очень работает. Или пусть заменят, или эту наладят.

Мельник поспешил выполнить распоряжение. Настенька заметила, что он охотно выполняет распоряжения, связанные с уходом из палатки. Это была его маленькая хитрость: на улице он мог подышать чистым воздухом, перекурить по дороге, перекинутся словечком с товарищами.

Санитар быстро вернулся, уныло доложил:

— Они складываются. Санбат сниматься надумал.

— В армии «надумал» нет, а есть приказ, — поправила Галина Михайловна невозмутимым тоном, словно ей уже был известен приказ о передислокации.

— А как же мы? — не удержалась Настенька. Галина Михайловна подошла, положила ей руку на плечо:

— Мы не можем бросить раненых. Значит, кому-то их передадим и тоже поедем.

Они продолжали свое дело. К ним заглядывали капитан Чернышев, замполит, комбат. Они о чем-то уславливались с Галиной Михайловной, отзывая её для переговоров в тамбур.

Краешком глаза Настенька видела, как грузятся машины, свертываются палатки других взводов, краешком уха слышала, как заводят моторы, успокаиваются голоса, уезжают товарищи.

Им дали еще одного санитара, по фамилии Чернобай, — высокого, с длинными, чуть ли не до колен руками. Настенька обратила внимание на то, что он явился с автоматом, деловито поставил его в угол палатки, спросил как ни в чем не бывало, как спрашивают о знакомой работе:

— Чего робыти?

— Получите термос с горячей пищей, хлеб и воду, — поручила Галина Михайловна.

Новенький кивнул и не спеша направился к выходу.

— Мельник, — позвала Галина Михайловна. — Помогите.

Мельник выскочил из палатки раньше новенького.

Новенький ухмыльнулся, давая понять, что он мог бы обойтись и без помощников, и буркнул безразлично:

— Нехай.

«Нехай», — про себя повторила Настенька и с этого момента так и стала называть новенького санитара — Нехай.

Еще раз пришел комбат, вызвал Галину Михайловну в тамбур. Настенька услышала слово:

— Рискнем.

— Этих троих готовить к эвакуации, — распорядилась Галина Михайловна, возвращаясь в палатку.

Началась обычная в таких случаях спешка. Отправляемым делали уколы, давали противошоковую, проверяли пульс, повязки, поили на дорожку, доставали дополнительные одеяла, укрывали и утепляли, чтобы их не продуло дорогой.