Иосиф Линдер - Загадка для Гиммлера. Офицеры СМЕРШ в Абвере и СД

Разведчик СМЕРШ Виктор Бутырин — Северов, 1943 г.

В конце октября Бутырин уже служил в Особом отделе, но времени на серьезную подготовку рвущиеся к Ленинграду гитлеровцы ему не дали. Через неделю, четвертого ноября 1941 года, он уже был сброшен на парашюте в район железнодорожной станции Дно для проведения разведки. Скрываясь от гестапо и тайной полевой полиции, Бутырин в одиночку занимался сбором информации и спустя пять месяцев, одиннадцатого марта 1942 года, возвратился к своим. За первым заданием последовали другие, всего их было восемь, и каждый раз он умело уходил от гитлеровской контрразведки и доставлял ценные материалы. Последняя заброска оказалась самой результативной — рискованный план по внедрению в агентурную сеть тайной полевой полиции полностью удался. Бутырин удачно «подставился» заместителю начальника 501-й группы майору Гофмайеру, «признавшись» в том, что является агентом советской военной контрразведки. Майор не сразу попался на этот крючок и только после жестокой проверки, стоившей Бутырину не одного седого волоса, «перевербовал» его. В середине мая агент тайной полевой полиции Попов, он же смершевец Северов, получив от Гофмайера задание организовать в Ленинграде разведывательно-диверсионную группу, возвратился к своим.

В результате этой смелой комбинации контрразведчики управления СМЕРШ Ленинградского фронта получили выход на двоих осевших в городе законсервированных вражеских агентов и отличную возможность для завязывания многообещающей оперативной игры. Третий отдел управления, ведущий борьбу с гитлеровской агентурой, уже приступил к разработке крупномасштабной и перспективной развед-операции, в которой главная роль отводилась Северову — Попову, но поступившая из главка шифровка, похоже, ставила на ней жирный крест.

Быстров в сердцах стукнул кулаком по столу, снова пододвинул к себе шифрограмму и посмотрел на подпись заместителя начальника главка Селивановского. Проснувшаяся в молодом генерале обида подхлестнула самолюбие, и он потянулся к аппарату ВЧ-связи. Прошло несколько секунд, и ему ответила Москва. Трубку поднял помощник, самого Селивановского на месте не оказалось, и Быстров потребовал переключить себя на полковника Утехина. Заместитель начальника Четвертого отдела главка, державший в руках нити всех перспективных операций, связанных с агентурным внедрением в гитлеровские спецслужбы, мог дать хоть какие-то внятные пояснения в отношении Бутырина.

Ждать генералу пришлось недолго. В трубке раздался характерный щелчок — и зазвучал сочный баритон:

— Здравствуйте, Александр Семенович, слушаю вас внимательно.

Быстров сразу узнал голос Утехина и, не скрывая раздражения, спросил прямо в лоб:

— Георгий Валентинович, что за дела такие, разведчиков моих забираете — и никаких извинений?! У нас операция идет полным ходом, а вы…

— Стоп! Стоп, Александр Семенович! Никто и никого у вас не забирает и тем более не собирается срывать операцию, — поспешил успокоить его Утехин.

— Как не собирается?! А Бутырина дернули и у меня не спросили! — продолжал возмущаться Быстров.

— Да вы, Александр Семенович, не горячитесь, решение по нему принимал сам Виктор Семенович.

— Да-а… Сам начальник главка?! — В голосе генерала сразу пропал металл.

— Лично он, — еще раз подтвердил Утехин.

— И как это расценивать? — насторожился Быстров.

— Положительно, как очень высокую оценку работы вашего управления.

— Интересно… Но тогда зачем же его выдергивать, если операция только начинается? Вы что, нам не доверяете?

— Александр Семенович… об этом не может быть и речи! Дело совершенно в другом, — замялся Утехин.

— И в чем это другом? — снова начал закипать Быстров.

— К сожалению, не уполномочен давать разъяснения, могу сказать только одно, кандидатура вашего разведчика рассматривается на предмет участия в очень крупной разведывательной операции.

— Крупной, говоришь! А как быть с нашей?

— Пока ничего определенного не могу вам сообщить, но если Виктор Семенович примет окончательное решение по вашему подопечному, то, сами понимаете, ему придется искать замену.

— Замену?! Да вы что там, полковник, в Москве, охерели? Где я ее найду, рожу, что ли?!

— Незаменимых нет, — не стал продолжать спор Утехин, переходя на сухие служебные ноты.