Иосиф Линдер - Загадка для Гиммлера. Офицеры СМЕРШ в Абвере и СД

Дериглаз торопливо схватился за лямки вещмешка, и это его движение не осталось без внимания мужчины в черном овчинном тулупе — он тут же вскочил с лавки. Делле нервно сглотнул — самые худшие предположения подтверждались: они действительно оказались в капкане. Сердце, как перед боем, усиленно забилось в груди, разгоняя кровь. Зубы сжались, каждый мускул напрягся, все его существо сейчас подчинялось четко отработанным на войне инстинктам. За те несколько секунд, пока они готовились к броску, сержант успел наглухо перекрыть входную дверь, а ефрейтор занял позицию у окон, выходивших на привокзальную площадь. От былой вальяжности железнодорожников не осталось и следа, их движения стали кошачьими, крадущимися. Они неспешно отошли от печки, а в середине зала разошлись, чтобы взять агентов в классические клещи.

Все это, вместе взятое, свидетельствовало о том, что это не просто дежурная облава армейской комендатуры, а специально подготовленная ловушка, западня. За слаженными до автоматизма действиями «случайных лиц» чувствовалась железная хватка русской контрразведки. Но думать над этим сейчас уже не оставалось времени — надо было действовать, и действовать молниеносно.

Делле глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, схватил в охапку дремавшую в углу старуху, бросил ее под ноги рыжеусого железнодорожника и ринулся к выходу на перрон. Рыжеусый отскочил в сторону, а его напарник попытался поймать Делле за руку, но в ответ получил короткий встречный удар коленом в пах. Через секунду в правой руке Делле уже тускло блеснул вороненый ствол пистолета, и зал ожидания сотряс грохот выстрелов. Справа от него открыл стрельбу Кемпке. Пули с пронзительным визгом рикошетили о стену. В воздухе запахло кисловатым пороховым дымом. Стрелять на поражение в таких условиях было непрактично. Делле рассчитывал на другое — создать панику среди малочисленных гражданских пассажиров, заставить их метаться по залу и тем самым помешать русским контрразведчикам захлопнуть расставленный капкан. И это ему удалось. У дверей началась давка. Агенты воспользовались ею, чтобы вырваться из засады. Яростно работая кулаками, Делле прокладывал себе дорогу к окнам, выходящим на перрон. Вслед за ним пробивались Кемпке и Дериглаз.

— Стоять!

— Брать живьем! — звучали за спиной команды.

Кемпке первым подлетел к окну, мощным ударом ноги выбил раму, выпрыгнул на улицу и сломя голову, как на берлинской Олимпиаде, помчался к мелькавшим на дальнем пути вагонам. Грузовой поезд еще не успел набрать достаточную скорость, и ему удалось на бегу заскочить на подножку последнего вагона под прикрытие бортика тормозной площадки. Вдогонку прозвучали запоздалые выстрелы, но они уже не могли причинить ему никакого вреда. Сигнальный фонарь напоследок подмигнул отставшим контрразведчикам, и состав исчез за поворотом.

Дериглазу повезло меньше, но все-таки повезло. Когда он выскочил на перрон, подошел поезд и из вагонов высыпали пассажиры. Ошарашенные выстрелами, они растерянно заметались вдоль вагонов. Не долго думая, радист сбросил с себя тяжелый вещмешок, начисто проигнорировав приказ шефа о его уничтожении, прибился к небольшой группе перепуганных насмерть пассажиров, прорвался вместе с ней через комендантское оцепление и убежал в глубь поселка. Краем глаза он успел заметить, как Делле, схватившись за правое плечо, плашмя упал на землю.

Сумятица царила на вокзале недолго. Военным удалось навести мало-мальский порядок, и после проверки пассажиров оперативная группа СМЕРШ прошла в зал ожидания. Капитан Окунев, стараясь не наступать на разбросанные по полу вещи, наклонился над Делле и долго рассматривал его. Агент «Цеппелина» действительно оказался крепким орешком. Задуманный ими спектакль так до конца и не удался. Ранение Делле оказалось смертельным, он по сути вышел из игры, а Кемпке и радист каким-то чудом сумели выскользнуть из оцепления. Поиск по горячим следам на ближайших железнодорожных станциях и в поселке ничего не дал, они будто испарились в воздухе, а дальнейшие мероприятия по их поимке могли затянуться на неопределенное время.

Окунев от досады покусывал губы, так как хорошо понимал, что после всего произошедшего ни о какой «тонкой» нейтрализации группы не могло быть и речи, поэтому перспектива зашифровать Бутырина перед «Цеппелином» еще больше усложнилась. Брошенная сбежавшим агентом рация служила слабым утешением. Без радиста она была просто грудой бесполезного металла, так как в «Цеппелине» наверняка знали почерк Дериглаза и найти ему замену было невозможно. Выходит, им ничего другого не оставалось, как положиться на удачу и ждать реакции «Цеппелина» на гибель Делле. Какой она будет, Окунев старался не думать, сейчас его больше занимало другое — с чем явиться к Утехину? Тот недавно получил генерал-майора, и в душе он рассчитывал, что жесточайшего разноса удастся избежать.