Антал Погони - Двое из многих

— Эй, мужик, подойди-ка ко мне! — крикнул офицер Керечену.

Дядюшка Холосо, переглянувшись с Иштваном, недоуменно пожал плечами и не спеша начал слезать с телеги.

— Да не ты, старый идиот, а другой! — раздраженно крикнул капитан.

— Я? — удивленно спросил Керечен.

— Да, ты! Да поворачивайся поживее! — И офицер смачно выругался.

Иштвану ничего не оставалось, как подчиниться.

— Сколько тебе лет? — Офицер смерил его злым взглядом.

— Двадцать восемь.

— А почему ты не в армии?

В голове Иштвана промелькнула мысль о том, что сейчас офицер-золотопогонник может приказать забрать его в колчаковскую армию… Ему дадут в руки винтовку и, хочет он или не хочет, его заставят воевать против своих братьев, против большевиков… Может, ему даже придется умереть за интересы тех, кого он всей душой ненавидит… Иштван чувствовал, как у него нервно задергалась щека.

— Почему не отвечаешь, болван?! Пойдешь с нами!

— Но, видите ли…

— Что ты там лопочешь?! — Капитан угрожающе щелкнул плеткой.

— Я не русский… — с трудом выдавил из себя Иштван.

— А кто же ты такой? Татарин?

— Я мадьяр. Пленный…

— А где научился так хорошо говорить по-русски? — Капитан разозлился еще больше.

— В плену я жил среди русских.

— Не верю! Врешь ты, сволочь! А ну-ка, покажи свои документы!

Кровь отлила от лица Иштвана. Что он мог показать офицеру? В голове кружились черт знает какие мысли. Иштван облизал языком пересохшие губы. Он хотел было сказать, что никаких документов у него нет, но, увидев, как рука капитана скользнула к кобуре, передумал и решил показать ему солдатскую книжку Йожефа Ковача (капитан все равно ни черта не понимает по-венгерски!). Кто здесь может знать, что Иштван Керечен — красноармеец, когда официально он наверняка уже числится погибшим?..

Достав из кармана личный знак Йожефа, Иштван протянул его офицеру.

— Вот тут по-венгерски и по-немецки написано, что я Йожеф Ковач, подпоручик… — уже спокойно начал он объяснять капитану.

Офицер внимательно осмотрел жетон и, вернув его венгру, спросил, сверля Иштвана взглядом:

— Вы действительно офицер?

— Так точно!

— И работаете у этого мужика?

— Да-да, он у меня лаботает, — поспешно подтвердил дядюшка Холосо.

— С какого времени?

— С пятнадцатого года, как попал в плен.

— Не может быть, — буркнул себе в бороду капитан.

— Это не от меня зависело.

— А вам известно, что пленные офицеры содержатся у нас в особых лагерях?

— Известно.

— Во всяком случае, у нас, а не у красных. Те офицерских рангов не признают. Варвары! А почему вы не заявили, чтобы вас отправили в офицерский лагерь?

Керечен понимал, что сейчас его может выручить только ложь, и потому, не моргнув глазом, сказал:

— Я неоднократно просил местного старосту отправить меня в лагерь, но он этого не делал: ему очень нужны рабочие руки.

— Понятно… Но ведь казна должна выплачивать вам солидные деньги, как офицеру.

— Знаю, но меня деньги не интересуют…

— Знаете что? — Капитан немного помедлил. — А я, пожалуй, заберу вас с собой. По крайней мере, будет с кем поболтать в дороге. Вам здесь больше оставаться нельзя, так как через несколько дней здесь будут красные. Мы временно оставляем этот район… Садитесь в мой экипаж! Поедете со мной!

От услышанного у Иштвана даже голова закружилась. По виду офицера Иштван понял, что тот не привык выслушивать никакие возражения.

«Какая глупая случайность! И нужно же было мне попасться на глаза этому офицеру! — подумал Иштван. — И как раз тогда, когда полуразбитая часть белых отступает к югу, стараясь поскорее добраться до ближайшей железнодорожной станции! Казалось, все опасности уже позади, и мы только ждали прихода Красной Армии, чтобы снова взяться за оружие… А что, если заявить, что никуда я с ним не поеду? Пожалуй, еще примет за красного и пустит пулю в лоб. Или прикажет вздернуть на первом же дереве… Ему это ничего не стоит! Ведь отвечать за меня ему не придется… Бежать нет смысла. Ну, Пишта Керечен, вот и снова ты превратился в побитого пса… Не лучше ли было сразу умереть?.. Какая глупость!.. Но, может, удастся бежать…»

Иштван посмотрел на дядюшку Холосо, словно ожидая от него совета или помощи, однако весь вид старика красноречиво говорил о том, что он находится в отчаянии.

Керечен взглядом дал понять старику, чтобы он вернулся к Зайцеву и рассказал обо всем случившемся.

— Господин капитан, видите ли… — робко начал было Иштван.