Александр Архипов - Гамарджоба, панове!

По броне долбанули чем-то тяжёлым. К люку подошёл Кирпич и коротко распорядился:

— Григорьич, ты пакуй всех, и пусть грузятся. С собой возьмём. Не знаю, что они из себя представляют как «языки», но нас собой прикроют, если что. Через полчаса отчаливаем. Оставайся, я за нашими пошёл. Да! И полосы эти затри чем-то.

— 0017-й, на связь! 017-й, на звязок, маму вашу! — неожиданно ожила бортовая радиостанция БТРа.

— Не отвечай, пусть подёргаются, — на ходу бросил Кирпич.

Василий убежал, а я вытащил старшего солдата из люка и заставил его затирать две белые продольные полосы на корпусе БТРа. Чтобы не путать «своих» с «чужими», на всей технике «укропы» рисовали две параллельные белые, а иногда и жёлтые, линии. Солдат надрал на обочине большие, зелёные листья лопуха, сворачивал их и зелёным соком затирал белые полосы. Правда, когда сок высох, полосы опять проявились. Осторожно придерживая наших раненых и подгоняя «добрым» словом Гамлета, подошёл Кирпич. Отвёл меня в сторону и сообщил тревожную новость:

— Дед совсем расклеился. Как бы заражение не пошло. Торопиться надо. Как думаешь, проскочим?

— Будем стараться, Вася. Вот только думаю, что по нам долбить будут все, кому не лень. И эти, и наши, если мы не покажем, что мы свои. Надо что-то придумать, — предложил я.

— А чего тут думать? Я ж сказал, — берём этих гавриков, садим на броню и привязываем. Свои по ним палить не будут, а наши в бинокли рассмотрят, что да как, — предложил Кирпич.

— Ага, не будут! Ещё, как будут! Эти отморозкам всё по хрен! Тут добробаты и «правый сектор» стоят, — осмелел вдруг старший солдат.

— Тебе кто слово то давал, морпех? Дядь Вов, ну ты распустил их тут без меня! И правда, ужас какой страшный, — тыкая мне в лицо пальцем, засмеялся Пуля.

Я подошёл к левому, не разбитому, зеркалу заднего вида и посмотрелся в него. На меня смотрел негр средних лет, с торчащими во все стороны слипшимися угольного цвета волосами. Чуть позже я, конечно, обратил внимание и на то, что впереди мой замечательный «натовский» камуфляж — был блестяще-чёрного цвета и издалека походил на модный смокинг. Кисти рук были такими же. Эдакий солист негритянского джазового оркестра. Зато, как выгодно смотрелась металлокерамика у меня во рту. Правда, когда я высморкался… чуть не потерял сознание! Было впечатление, что через две ноздри из моего черепа вышел весь мозг вместе с серым веществом. А всё это было результатом моих перебежек и «поползновений» через выгоревшие кукурузные поля и чёрную от пожара стерню поля неубранной пшеницы. Вот почему шарахались от меня морпехи и называли «страшным» Пуля и Кирпич.

— Та какой я морпех? Я моря николы ни бачив! Мужики, вы нас тут не оставляйтэ, сгнобят нас. Вы нас с собой визьмить. Мы вам уси тайны расскажемо, — не унимался парнишка, с уважением глядя на СВД в руках Пули.

— Дед, я знаю, что делать! — крикнул Пуля, стаскивая с шеи Гамлета свой рюкзак.

Он достал из него бархатное красное знамя с кисточками и золотистой бахромой по периметру. Большие золотистые буквы «ПОБЕДИТЕЛЮ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО СОРЕВНОВАНИЯ» и герб УССР были далеко видны.

— Нужно повесить, чтобы все видели. Пусть только попробуют по красному знамени кто-то выстрелить!

Пуля сказал это так уверенно, а флаг был таким необыкновенно красивым, что и мы все поверили… Ни одна падла не посмеет выстрелить в Красное знамя. Что делать дальше, знал я. Я залез на командирское место и развернул башню со стволом крупнокалиберного пулемёта на 90 градусов вправо. Во-первых, всё равно все патроны морпехи пропили, а во-вторых, так всё было хорошо видно. Кирпич взял скотч и очень красиво и надёжно примотал флаг к стволу пулемёта. Ну, а дальше? Дальше поехали…

Связанных мальчишек-морпехов и патриота «грузинского национального легиона» Гамлета уложили на пол десантного отсека. Раненые Дед и Пуля сели по бортам и выставили через лючки свои автоматы. Вася, с заряженным РПГ-7, сидел на командирском кресле, наполовину высунувшись в люк и готовый поддержать наш бросок своей артиллерией.

— С Богом! — как мог решительно крикнул я, неожиданно почувствовав боль под левой лопаткой. «А это откуда?» — подумал я и отпустил стояночный тормоз.

— Со второй трогайтесь! Со второй! — крикнул водитель «бетера».

— Без сопливых… — огрызнулся механик-водитель второго класса, выжал сцепление и врубил вторую передачу.

Дизель взревел, передние ведущие колёса провернулись вместе со щебнем и кустами обочины. БТР как-то прыгнул, дёрнулся и… остановился.