Николай Лапов - Всей мощью огненных залпов [Документальная повесть]

«16 апреля части 69-й армии после тридцатиминутной артиллерийской подготовки перешли в наступление, заняли первую полосу обороны противника, но, встретив упорное сопротивление на второй полосе, провели еще одну артиллерийскую подготовку и устремились вперед. В ходе неоднократных контратак гитлеровцев полк оказывал существенную помощь войскам армии. К 20 апреля части армии вышли на рубеж Мариенгоф — Хелен — Моле, имея задачу соединиться с войсками 33-й армии, завершив тем самым окружение вражеского гарнизона во Франкфурте-на-Одере. К 23 апреля части армии, подавляя очаги сопротивления, вышли к Шпрее, форсировали ее, а к 1 мая достигли Эльбы в районе Магдебурга, где и встретились с войсками союзников».

Приказ на прорыв вражеской обороны с небольшого плацдарма на южном склоне Зееловских высот Бежалов получил за пять дней до начала завершающей операции по разгрому фашистской Германии.

Собрав в штабе полка командиров дивизионов и начальников служб, он на этот раз был настроен по-особому торжественно. И эта его торжественность сразу же передалась прибывшим на совещание командирам. Все давно ждали решительного штурма фашистской цитадели и по движению, которое началось на дорогах и плацдарме, по настроению командира поняли, что этот момент наступил.

После совещания Бежалову позвонил по телефону командующий артиллерией армии генерал Коробченко.

— Здравствуй, Александр Александрович, — пророкотал в трубку Коробченко. — Надеюсь, у тебя там все в порядке? Передаю решение Военного совета о назначении тебя моим заместителем. Полк сдай подполковнику Артемьеву, он завтра будет у вас.

— А как же полк? — спросил Бежалов растерянно.

— Я же сказал, сдать Артемьеву. — Помедлив, генерал добавил: — Жду в штабе армии.

Разговор прервался. Бежалов в раздумье положил телефонную трубку на место. Он отдавал себе отчет в том, что решение состоялось и предстоит расстаться с полком, ставшим ему родным.

Из задумчивости его вывел возвратившийся в штаб Комиссаров.

— Вовремя вернулся, Михаил Васильевич. Мне нужно уточнить, когда у нас намечен партийный актив и нельзя ли его перенести на завтра, — сказал Бежалов.

— Перенести, конечно, можно. Только я хотел бы спросить, не связано ли это с твоим новым назначением?

— Раз слухи дошли, то мне легче говорить. Решение о моем назначении состоялось, только что звонил генерал Коробченко. Жаль, но придется расставаться с полком.

На следующий день на партийном активе, подводя итоги боевых действий полка и ставя задачу на предстоящую операцию, Бежалов в заключительном слове сказал о своем новом назначении, и когда после собрания к нему стали подходить офицеры и рядовые со словами сожаления, сердце защемило, и он, не выдержав, смахнул навернувшуюся на глаза непрошеную слезу.

Войскам армии предстояло прорвать глубоко-эшелонированную оборону противника на подступах к Берлину, разгромить крупную группировку немецко-фашистских войск.

Гитлеровское командование разработало детальный план обороны на берлинском направлении. Сам город был разделен на секторы обороны, на улицах строились баррикады, противотанковые заграждения, завалы, дома превращались в крепости. Особый сектор Берлина, где находились правительственные здания — имперская канцелярия, гестапо и рейхстаг, — обороняли отборные полицейские и эсэсовские полки и батальоны.

Полк в полном составе участвовал в артиллерийской подготовке по прорыву фашистской обороны с одерского плацдарма. Залпы «катюш» сметали все на своем пути, прокладывая дорогу на Берлин — дорогу к Победе. А когда оборона была взломана, полк вырвался вперед и вместе с войсками армии, охватывавшими Берлин, устремился на Магдебург к Эльбе.

А. А. Бежалов

И. В. Шнырков

М. Ф. Комиссаров

Н. И. Лапов

Н. И. Котенков