Амаяк Сирас - Арарат

— Встретился я там с одним сержантом. Как он радовался тому, что скоро вернется домой! Понимаешь сам: семья, детишки… До войны он был горняком, а в годы войны служил сапером. Ну, конечно, с таким человеком можно разговориться по душам, да и переводчик у нас был парень дельный. После того как потолковали мы о родных местах, о семьях, сержант мой почувствовал себя свободнее. Я и спрашиваю: «Как, мол, вы думаете устроить жизнь у себя? Мы вот вернемся, восстановим все разрушенное, построим новое… А вы как?..» Тут мой сержант — Томас его зовут — совсем мне доверился. Доверился — и открыл нам свое сердце. Оказывается, майор ихний говорил несколько дней назад: «Хорошо получилось, что Германию победили, но нехорошо, что русские вышли из войны не ослабленными. На поле битвы должны были остаться два трупа — Германии и России, но этот план не осуществился…» Рассказывал нам об этом Томас, и я видел, что сердце у него болит… Я и попросил передать ему, что все равно наши народы останутся друзьями, а этому майору история даст хороший урок. Утешал я его, а у самого сердце прямо горело: подумай только, что это за человек! Благодаря нам тоже победителем прослыл, а против нас козни строит… Во мне все кипело, но я сдержался, тем более что Томас рассказывал это в частном порядке. А майор этот… видели бы вы, товарищ Мхитар, как он вежливо вел себя с нами. Прямо в душу лез… Эх, чтоб ему!

Берберян нахмурился и заговорил, словно размышляя вслух:

— Наша победа, наши перспективы светлы. А притворно вежливый господин майор хотел бы на все навести тень… Но ты же помнишь Гарсеван, что говорится в народе: в конце концов тьма всегда отступает перед светом.

Дивизия, которой командовал Асканаз Араратян, получила приказ вернуться на родину — в Советскую Армению.

Один за другим батальоны со всем своим «хозяйством» грузились в вагоны и по намеченному маршруту выезжали домой. По распоряжению Асканаза первым же эшелоном выехал батальон Гарсевана Даниэляна: пусть народ поскорее увидит прославленного Героя Советского Союза с его не менее славными бойцами!

Всем уже было известно, что Мхитар Берберянна минуту не хотела отказаться от исполнения своих обязанностей — в дол и Ашхен дали друг другу слово, однако домой они ехали в разных вагонах: Ашхен ни гой дороге бойцам могла понадобиться ее помощь…

Асканаз ехал то в вагоне, то в своей машине. Там, где шоссе пролегало параллельно с полотном железной дороги, он садился в машину, опережал, медленно двигавшийся эшелон, высаживался на ближайшей железнодорожной станции и проверял положение в частях. Таким образом он всегда был в курсе того, какой жизнью живет каждый из батальонов.

Нежаркое солнце позднего лета заливало поля Украины, с которыми так сроднился Асканаз за годы войны. Он с радостью наблюдал за тем, как крестьяне собирали хлеб нового урожая, часто приказывал остановить машину у обочины шоссе, шел в поля. Мелькали загоревшие лица женщин и демобилизованных бойцов, еще не скинувших военные гимнастерки… После очередной проверки на одной из станций он приказал шоферу свернуть в Краснополье: в этот день эшелоны должны были простоять на путях дольше обычного: надо было запасти продукты для походных кухонь.

Асканаз пристально рассматривал знакомые улицы, с волнением вспоминая все, что связывало его с этим городом: Денисов, Алла Мартынова, Оксана…

Машина остановилась на скрещении улиц. Шофер обернулся к Асканазу: «Куда прикажете свернуть?»

Асканаз вначале намеревался проехать по улицам Краснополья и вернуться на станцию. Но теперь, когда он уже доехал до центра города, разве можно было не заехать к Оксане?..

— О, Асканаз Аракелович! — радостно воскликнула Оксана, протягивая руку посетителю.

С сияющей улыбкой она смотрела на гостя, но вдруг, словно вспомнив что-то, быстро спросила:

— А где же Ашхен? Я очень благодарна вам за то, что исполнили мою просьбу… — и, услышав гудок машины, выбежала из комнаты, не дожидаясь ответа.

Шофер с помощью Вахрама откинул капот машины и копался в моторе. В машине никого не было. Оксана бегом вернулась в комнату и с недоумением спросила:

— Ашхен не с вами?

— Садитесь, прошу вас, — мягко попросил Асканаз.

Придвинув стул, Оксана села и, положив руки на стол, выжидательно и немного настороженно взглянула на Асканаза.

— Значит, понравилась она вам? Славная, правда?