Амаяк Сирас - Арарат

— Очень! В тот приезд я еле оторвала Аллочку от нее, не хотела отпускать…

— Ну, не только вы полюбили ее так сильно, — улыбнулся Асканаз. — Один человек полюбил ее так основательно, что не захотел отпустить совсем!

— Женился?

— Ну да.

Оксана перевела дыхание и невольно встала со стула. Мысленно она упрекала себя за эти расспросы. Однако, в сущности говоря, разве она не могла заинтересоваться судьбой знакомой женщины? Но почему же она так рада, что эта красивая молодая женщина вышла замуж?.. Оксана почувствовала неловкость, притворилась, что ей зачем-то нужно выйти из комнаты, и, вернувшись, переменила тему беседы.

Почти целый час Асканаз и Оксана говорили о пережитых испытаниях, обо всем, что тогда их тревожило и мучило…

Беседа приняла иное направление, когда со двора в в комнату вбежала Аллочка. Она тотчас же узнала Асканаза — по вечерам, укладывая девочку, мать рассказывала ей длинные истории о «храбром и добром дяде Асканазе, который помогает дяде Андрею прогнать злых фашистов».

Асканаз обнял Аллочку, посадил на колено к себе и, расцеловав в обе щеки, начал расспрашивать ее о школе, о прочитанных книгах.

— Дда… — ответила Аллочка. — Ччерез ддва ддня… у-уже нначнутся заннятия…

Аллочка была уже во втором классе, и, по словам матери, училась хорошо. При чтении Аллочка заикалась гораздо меньше, и это внушало надежду, что с течением времени речь у нее полностью может восстановиться.

Аллочка казалась чем-то встревоженной и все возвращалась к вопросу о том, что будет делать «завтра» дядя Асканаз.

— Ввот ддядя А-андрей, — открыла она тайну своей тревоги, — о-опять ушел ввоевать…

Асканаз знал, что Денисов переведен в Маньчжурию.

Аллочка сидела на коленях у Асканаза, а Оксана то выходила из комнаты, то вновь заходила, накрывая чайный стол. Каждый раз, когда она смотрела на Асканаза, сердце у нее щемило от тоски. Но когда взгляд ее падал на оживленное личико Аллочки, доверчиво поднятое к Асканазу, ей становилось легче. Девчурку угнетало то, что она подсознательно чувствовала себя осиротевшей. Она не переставала ждать отца, тетю Аллу, Миколу… Приезд Денисова, а затем Асканаза внушал девочке неясную надежду на то, что так же могут когда-нибудь вернуться и другие неожиданно исчезнувшие из ее жизни родные. Оксана понимала переживания девочки и страдала за нее. Душа Оксаны была надломлена, и она словно еще не нашла себе настоящего места в жизни.

Асканаз согласился выпить чаю вместе с Оксаной и Аллочкой. Когда он уже встал, собираясь уйти, Аллочка крепко обняла его за шею и с испугом спросила:

— Тты нне ппридешь к ннам ббольше?..

Оксану так взволновал и смутил неожиданный вопрос девочки, что она не расслышала ответа Асканаза. Проводив гостя, она вернулась с Аллочкой в комнату и почти упала на стул, с бьющимся сердцем повторяя: «Ну, почему, почему задала Аллочка этот вопрос?.. И какая я глупая — не простилась как следует! Может быть, снова пришлось бы ему проехать через Краснополье… или хотя бы попросить письмо написать! Хотя нет, едва ли…»

Асканаз поехал обратно на станцию проверить, нет ли каких-либо «ЧП». Но все обстояло благополучно. Асканаз поднялся в свой вагон, намереваясь прилечь и немного отдохнуть. Он представил себе тот момент, когда эшелон прибудет в Ереван: площадь Ленина, толпы народа, встречи с родными… ликование… Как радостно возвращаться с победой!

Проходили часы, Асканаз задумался над своей жизнью. Перед его мысленным взором проносился Севан, встречи с Вардуи… Вспоминались пережитые страдания, война, Ашхен и Нина. Асканаз думал о том, почему сегодня какая-то тяжесть лежит на его душе. Он снова переживал встречу с Оксаной, радость Аллочки, ее простодушный вопрос: «Ты не придешь к нам больше?» Он отделался неопределенным ответом, потому что сам еще не задумывался над этим вопросом.

«Что ж, продолжать путь? Еще несколько дней — и Ереван… Ну, а дальше? Опять одиночество? А меня может хорошо понять лишь человек, который сам прошел через страдания… Да и я смогу лучше понять женщину, которая выдержала испытание горем… Мне нужен человек, который разделял бы со мной все свои мысли и переживания… Но к чему все эти размышления? Не для того ли, чтобы лишний раз доказать самому себе, что эта женщина именно Оксана? Хотя бы и так! Ну, а если у Оксаны нет этого чувства, если она по-иному намерена устроить свою жизнь? Нет, нет, этого не может быть, я почти уверен…»