Дмитрий Власов - Там, за передним краем

— Ты еще не был у девушек? — уточнил Стороженко. — Это и видно. Натворят бог знает что, а потом разбирайся.

— Разрешите, товарищ майор, выйти. Выясню все и о принятых мерах доложу.

— Меры уже приняты. — Начальник штаба подошел к столу, взял два исписанных листа бумаги и потряс ими в воздухе. — Вот два представления на награды. Обеим — Абрамовой и Самсоновой. — И, довольный, рассмеялся. — Понял? Ничего не понял. Разведчика они фашистского в плен захватили! Одного убили, а второго привели. Полковник Никаноров, Николай Сергеевич, приказал обеих представить к награде.

До Вадима никак не доходило, как это Дина и Наташа могли взять в плен разведчика. О подобном он даже не слышал. Ну, обычного солдата, какого-нибудь «туалетчика» — куда ни шло. Но разведчика!..

Майор Стороженко сиял. И снайперами доволен, и розыгрыш удался. Подошел, обнял Лаврова.

— Знаю, — говорит, — и о вашей удаче. Антонина Петровна еще ночью звонила. У Михайловой ничего страшного нет, отойдет. Ее даже в медсанбат не будут отправлять. Вот такие пироги! Сейчас иди в отделение. Пусть все приведут себя в порядок, чтобы вид был бравый. Сегодня замполит придет награды вручать.

После завтрака отделение построилось около землянки. Майор Воронков, выслушав доклад младшего сержанта Лаврова, поздоровался со всеми, отошел чуть в сторону, достал носовой платок, протер ими очки, надел их и широко улыбнулся.

— Какие вы все красивые! Готов влюбиться в каждую. Жаль, возраст не тот, да и жена не разрешит. — Помолчал. Улыбка постепенно сходила с его лица. Оно становилось серьезным, но по-отцовски добрым. Вполголоса, будто делился раздумьями вслух, продолжал: — Знаю, что тяжело вам. Да еще как тяжело! Несете потери. И это в период относительного затишья. А каково будет, когда перейдем в наступление… Но победа без крови не дается. Фашисты готовы зубами держаться за каждую высотку, за каждый населенный пункт в Прибалтике. Тщетно! Дни их сочтены. Спасибо вам за мужество, за воинское мастерство. Родина высоко ценит ратные подвиги своих дочерей и сыновей. Позвольте сейчас некоторым из вас вручить заслуженные награды.

Пока майор Воронков говорил, старший лейтенант Мамонов, который пришел вместе с политработником, установил небольшой столик, покрыл его красной материей и разложил награды. Тимофей Егорович взял лист и, заглянув в него, торжественно произнес:

— За мужество и отвагу, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, наградить орденом Славы III степени красноармейца Чуринову Надежду Денисовну.

Надя сразу изменилась в лице, побледнела, но четко сделала три шага, остановилась. Старший лейтенант подал Воронкову коробочку с орденом и временное удостоверение.

— Поздравляю вас, товарищ Чуринова, — сказал майор, пристегивая орден к гимнастерке девушки, — желаю новых успехов в истреблении гитлеровцев.

— Служу Советскому Союзу! — громко произнесла Надя.

Орден Славы III степени был вручен и Ане Шилиной. Медаль «За боевые заслуги» получили Света Удальцова и Таня Климанова. Затем Тимофей Егорович объявил приказ командира полка о награждении всех воинов отделения знаком «Снайпер». Девушки от души хлопали в ладоши, узнав, что их командир стал сержантом.

— Прошлой ночью, — сказал майор, — совершили подвиг снайпера Абрамова и Самсонова. Обе они представлены к наградам. Не сомневаюсь, что в ближайшие дни получат их.

Затем всем отделением отправились к медпункту. Но в землянку Антонина Петровна разрешила зайти только замполиту и Лаврову. Люда сидела на краю раскладушки. Увидев вошедших, встала, заулыбалась и тут же опустила глаза. Тимофей Егорович обнял ее за плечи, достал из кармана медаль, пристегнул к гимнастерке. Положил в ладонь знак «Снайпер» и поцеловал девушку в щеку. Вадим показал ей на окошко, в которое заглядывали подружки. Люда прижалась носом к стеклу.

— Ничего опасного у нее нет, — докладывала Языкова майору. — Я консультировалась со специалистами. Отправлять в госпиталь нецелесообразно. Пусть у меня побудет. Она такая милая, славная.

А после полудня приехал старший сержант Николаев. Вадим как раз пообедал и шел к умывальнику, чтобы помыть котелок. Друга увидел издали. Он стоял около входа в свою землянку и разговаривал с Никитиным. Оба радостно улыбались. Вадим крикнул:

— Коля! — и бегом к нему. Обнялись, хлопают друг друга по плечам, смеются.

— Ты жив, браток! Как я рад! — тискал Николай Вадима. Потом чуть отстранился и с уважением произнес: — О-о! Сержантом стал и знак «Снайпер» заслужил. Молодец, братишка! А девчонки-то все живы-здоровы?