Леон Юрис - Боевой клич

"Это моя винтовка,

Она для того, чтобы драться.

А это мое ружье,

Оно для того, чтоб..."

День за днем продолжалось обучение, и с каждым днем инструкторы все меньше орали на бритоголовых салаг. Все меньше случалось ошибок в строю, все слаженнее становились движения.

Число наказаний тоже уменьшилось, и только О'Херни постоянно попадался на своих проделках. Однажды он опоздал на перекличку и был обнаружен в гальюне, где лениво брился, напевая «Когда смеются глаза ирландца». За этот грех он целую ночь стоял но стойке «смирно» перед палаткой инструкторов и пел им ирландские песни. Как только он умолкал, его подбадривали ведром холодной воды.

К тому времени сто сорок третий взвод начинал уже гордиться собой, в полной уверенности, что является лучшим взводом в лагере, и это в общем-то соответствовало действительности. Но однажды Уитлок решил поубавить им спеси и повел на небольшой плац, где занимались строевой кадровые морпехи из тех, что несут службу на линкорах и крейсерах. Загорелые, подтянутые, ростом почти два метра, они несколько раз прошли, печатая шаг, возглавляемые сержантом с золотой саблей наголо. Синяя форма морпехов, безукоризненная выправка, точные, до сантиметра рассчитанные движения произвели на сто сорок третий взвод огромное впечатление, но самоуверенности не убавили. Наоборот, новобранцы решили, что если очень постараются, то будут выглядеть не хуже.

— Когда вы идете в штыковую атаку, я хочу слышать не просто вопли! Это должен быть дикий рев! Боевой клич! Вы обязаны запугать противника еще до того, как проткнете его штыком. Не забывайте бить и прикладом. Отбейте ему башку ко всем хренам! Вперед!

Дэнни с яростным воплем ринулся к соломенному чучелу и вонзил в него штык.

— Хорошо, Форрестер! А теперь проверни штык, чтобы у него кишки посыпались!

К концу занятий многих подташнивало от кровожадных криков сержанта.

А потом была полоса препятствий. Целая сеть окопов, лабиринты подземных тоннелей, заросли колючей проволоки, каскады веревочных лестниц на высоких стенах и, конечно же, «бассейн». «Бассейном» окрестили глубокую яму, на дне которой жирно поблескивала вонючая грязь, Над ямой, точно посередине, висел канат. Полагалось с разбегу прыгнуть на него и перенестись на другую сторону. Это было довольно сложно. Если прыгнуть на канат слишком высоко, то его размаха не хватит до конца ямы и будешь болтаться туда-сюда, пока не сползешь в грязь. Если же, наоборот, прыгнешь слишком низко, то попросту ударишься о противоположную стену и опять-таки не миновать грязевой ванны. О тех, кто промахивался и проскакивал мимо каната, и говорить не приходится. Само собой разумеется, что всю полосу препятствий преодолевали с полной выкладкой, а чистить винтовку от грязи из «бассейна» удовольствие маленькое.

В один из таких дней, где-то в начале пятой недели, Дэнни, мельком взглянув на Элкью и Ски, неожиданно для себя заметил, как они изменились. Расстегнув РД, он достал зеркальце и внимательно посмотрел на себя. Ежик волос на голове отрос уже на четверть дюйма, кожа на лице обветрилась и загорела. Да, ошибки быть не могло, они постепенно становились морскими пехотинцами. Тело уже не так ныло к вечеру, а в монотонных командах Беллера появилась какая-то своеобразная привлекательность...

По прошествии шести недель батальон перевели в лагерь Мэттью, неподалеку от Сан-Диего, для завершающей стадии обучения — трехнедельной огневой подготовки.

Вражда между О'Херни и Дэнни обострилась. Физическая сила и нахальство Шэннона сделали его потенциальным лидером большей части взвода. Зато остальные, сплотившиеся вокруг Дэнни и его друзей, не переваривали О'Херни, не скрывая своего презрения к его рассказам о похождениях с женщинами, драках и кутежах. Само собой, О'Херни это бесило, но ему приходилось сдерживаться и быть осторожным. Драться с Нортоном значило поссориться со всем взводом. С Черником он просто боялся связываться. Элкью не стал бы драться, а выставил бы его посмешищем. Ски был слишком мелким, а Дуайер лежал в госпитале с лихорадкой. Оставался один Форрестер. Дэнни и сам понимал, что драки не миновать, но поскольку опыта в таких делах не имел, то не очень-то надеялся на победу, хотя твердо решил дать Шэннону хороший отпор.

Это случилось в дождливый день, когда грунтовой плац настолько размок, что строевые занятия стали невозможны. Вместо этого Беллер и Уитлок устроили инспекционный смотр личного оружия и вещей, но, когда проверять оказалось уже нечего, они разрешили всему взводу отдыхать с полудня до вечера, но не выходить из барака, в котором их разместили по прибытии в лагерь Мэттью.