Леон Юрис - Боевой клич

Новобранцы вежливо посмеялись над тирадой Беллера.

— Конечно, вы скажете, есть танки, самолеты, корабли, артиллерия, но я вам так отвечу — засуньте их в задницу! Именно винтовка выиграет эту войну, как и все предыдущие. А морпехи — самые лучшие стрелки в мире! — Беллер снял каску и вытер испарину на лбу. — Научитесь хорошо стрелять — и вам будут платить надбавку к жалованью. Но прежде чем нажмете на спусковой крючок, вы должны назубок знать каждый винтик своей винтовки. А теперь взять ведра и через три минуты построиться!

— Сержант Беллер, сэр!

— Что тебе, Дуайер?

— А какие ружья нам выдадут? «Спрингфилд» или «гарандз»?

Лицо Беллера побагровело.

— Не приведи тебя Бог, Дуайер, еще раз назвать винтовку «ружьем»! И вас, засранцы, это тоже касается!

Получив винтовку, Дэнни какое-то время находился словно под воздействием наркотика. Он почувствовал себя сильным и непобедимым. Винтовки выдавали из опечатанных ящиков, которые дожидались своего часа еще с прошлой войны. И дождались...

После раздачи оружия взвод построился, и Беллер с Уитлоком долго разъясняли порядок сборки и разборки. Весь день ушел на чистку и смазку винтовок.

— Рядовой Форрестер!

— Я, сэр!

— Как называется ваше оружие?

— Американская винтовка калибра тридцать, модель 1903 года.

— Джонс!

— Я, сэр!

— Номер вашей винтовки?

— 1 748 834 632... сэр!

И снова потянулись долгие часы тренировок. Команду «на плечо» разучивали целыми днями, пока не добились того, что весь взвод выполнял ее одновременно, одним отработанным движением. Руки у новобранцев огрубели, стали жесткими.

Как-то во время занятий Дуайер выронил оружие и за эту провинность три часа стоял на коленях перед лежавшей на земле винтовкой, поминутно наклоняясь и целуя ее со словами: «Я люблю мою винтовку». Бывали еще наказания и всему взводу за нерадивость. Например, все шестьдесят человек строились в одну шеренгу и вытягивали вперед руки, ладонями вниз. На пальцы им инструкторы клали винтовки, и весь взвод неподвижно стоял, удерживая винтовки на кончиках пальцев. И так до тех пор, пока кто-нибудь не выдерживал и не ронял винтовку. За эту провинность назначали новое наказание.

— Твои глаза, как синие... эй, профессор, как пишется «синие» или «синии»?

— Синие.

— Твои глаза, как синие озера. Ей должно понравиться.

— Это избитое выражение.

— Ничего, она девка недалекая.

— Слыхали, ребята, в сто шестьдесят первом парень врезал инструктору.

— Чепуха.

— Я тебе говорю.

— А за что?

— Он не принял душ, ну, инструкторы и решили помыть его с помощью воды и сапожных щеток. Без мыла, конечно. Вот он и вмазал одному.

— И что?

— Что, что... Сидит на губе.

Дэнни в последний раз осмотрел вычищенную и смазанную винтовку, щелкнул затвором и вложил в брезентовые лямки под койкой.

В палатку на дрожащих ногах вошел Элкью и молча повалился на койку. Все сразу смолкли.

— Эй, дружище, ты что, заболел?

— Все... это кранты... абзац мне, ребята, — простонал Элкью. — Ой, мне...

— Да что случилось?

— Я... я назвал винтовку «ружьем», и Беллер слышал.

В палатке воцарилась гнетущая тишина. Убийство, насилие — это еще ладно, но такое... Да смилуется Господь над несчастным.

Элкью чуть не плакал, затравленно глядя на друзей, которые как могли утешали его.

— Беллер приказал явиться к нему после ужина.

— Ладно, Элкью, авось пронесет. Ну, заставят походить по лагерю с ведром на голове.

— Или пошлет тебя к заливу за водой.

— Или заставят спать с винтовкой.

— А может, будешь чистить гальюн зубной щеткой.

Но Элкью был безутешен. После ужина, собрав все свое мужество, он отправился к Беллеру.

— Сэр, рядовой Джонс явился по вашему приказанию.

— Стой, где стоишь. — Сержант не торопясь дописал письмо и запечатал конверт. — Ты, помнится, назвал сегодня свою винтовку «ружьем»?

— Так точно, сэр.

— Но ведь это не ружье, не правда ли, сынок?

— Никак нет. Это винтовка.

— Тогда почему ты назвал ее ружьем?

— Я забылся, сэр.

— Теперь будешь помнить?

— Так точно, сэр. Отныне и навеки.

— Пожалуй, я могу помочь тебе в этом.

Беллер поднялся и кивком приказал ему выйти из палатки.

— Рядовой Джонс, расстегнуть штаны!

— Слушаюсь, сэр!

— Вот то, что вы там видите — это ваше ружье.

— Так точно, сэр.

Джонса провели по всему лагерю, и везде инструкторы выстраивали свои взводы, и везде Джонс стоял перед шеренгами новобранцев, одной рукой взявшись за свое «ружье», а другой сжимая винтовку, громко повторяя при этом: