Владимир Возовиков - Река не может молчать

Ничего не хотел он сейчас так, как услышать о доставке донесения Молодцовым. Свои должны сразу сообщить в эфир условным сигналом.

На волне царило безмолвие… Значит, кому-то надо идти на опасный риск: передавать сведения о подводной трассе запасным путем – по маломощной УКВ. А для этого покинуть машину и отыскать сопку повыше, потому что волны УКВ летят только по прямой, как лучи света…

Гулкая автоматная очередь рассыпалась в холмах, словно смех великана. Следом упала тишина, в которой заглохло даже журчание воды. «Померещилось, что ли?..»

Несколько автоматов ударило враз, грохнул гранатный взрыв, осветительная ракета взошла над близким холмом, озарив реку, ее откосы и прибрежные камыши. Заметались тени, тьма то далеко разлеталась, то мгновенно смыкалась и вновь разлеталась, отброшенная комком белого, мерцающего огня.

Стреляли в одном месте, и причина этой суматошной стрельбы сразу стала понятна Плотникову.

Ждать ему больше некого.

Если наскочившие на охрану разведчики и отобьются, они уйдут в степь, чтобы не привести к машине погоню…

Когда в холмах прогремел последний выстрел, Плотников тихо позвал:

– Оганесов!

– Я! – сразу отозвался солдат. Он, конечно, проснулся от первого выстрела, и ему было все так же понятно, как Плотникову.

– Теперь на связь пойдете вы.

– Есть… Я дойду, товарищ старший лейтенант.

– Верю. Тем более тут недалеко. Полкилометра на запад. Сопка эта хорошо видна даже ночью. Она самая высокая здесь. Подниметесь на вершину, антенну радиостанции УКВ сориентируйте на восток. «Туча» уже ждет связи, волна установлена. Только обязательно надо подняться выше, иначе не услышат.

– А я думал, товарищ старший лейтенант, к своим…

– Нет, Оганесов. Идти к своим и опасно теперь, и далековато. Не успеете… Затвердите текст наизусть. Передавать придется по памяти, донесение краткое.

Плотников написал в блокноте несколько цифр, вырвал листок и протянул водителю. Потом потребовал:

– Повторите наизусть.

Когда солдат повторил, Плотников добавил:

– Листок не выбрасывайте. Оберните им взрыв-пакет, чтобы в случае чего… Фонарик взять разрешаю, но свет зажигать в самом крайнем случае, если уж забудете шифровку. Постарайтесь не забыть.

– Не забуду, товарищ старший лейтенант, у меня…

Оганесов умолк, не договорив, и Плотников тоже обратился в слух. И слабый шелест камыша, и всплеск воды, непохожий на плеск ночных рыб, вызвали в душе острую радость, смешанную с тревогой. Шел кто-то, кто знал о машине, – это Плотников почувствовал сразу. В своем тылу крадучись не ходят. Значит, Дегтярев с Чеховым. «Живы!..» Плотников поймал себя именно на этой мысли: «Живы!» – хотя на учениях люди гибнут лишь условно.

Дав знак Оганесову быть настороже, взял автомат, осторожно приоткрыл люк. От камышей по грудь в воде медленно шел человек. Он уверенно положил руки на замаскированный борт машины, вполз на него, приподнялся. Чехов… Слышно было, как вода стекает с его герметичного костюма.

– В машину, – прошептал Плотников. – Здесь разоблачитесь.

Тяжело дыша, солдат пролез в люк, почти упал на сиденье, привалясь к броне.

– Где сержант?

– Там… Взяли, наверное…

– Как?..

– Шли обратно. Нас кто-то окликнул, пароль требовал. Я побежал…

– Командира оставил, сам побежал?! – вскинулся Оганесов. – Боялся, что бока могут намять?

– Ничё я не боялся, – обиженно задышал молодой солдат. – Я отвлечь хотел, думал, за мной погонятся…

– Что они, дураки – за зайцами бегать! «Думал»! Когда побежал, не думал, потом думать стал. Поздно думаешь.

– Спокойно, Оганесов, – остановил Плотников. – Не надо раздеваться, Чехов, вам предстоит обратная дорога…

Возможно, молодой солдат действительно растерялся, услышав в темноте требование пароля, и не нашел ничего лучшего, как броситься без команды наутек, да еще прямо к машине. Ведь это же просто счастьем будет, если за ним не проследили! И однако же Плотников сейчас должен довериться ему снова. Именно Чехов пойдет теперь на связь с «Тучей» – водителя посылать можно лишь в крайних обстоятельствах. И чем большее доверие почувствует к себе Чехов, тем лучше он справится с задачей.

Ну а если за Чеховым все-таки проследили и вот-вот накроют экипаж? Что ж, на учении и горький урок дорог. Дольше запомнится. Разбор еще будет, а сейчас надо действовать – учиться воевать, пока ошибки твои остаются зарубками в памяти, а не на теле.

– Докладывайте, Чехов, что вы там обнаружили с сержантом?