Владимир Возовиков: Год спустя

Капитан Родионов сидел за рабочим столом и легко, даже с каким-то особенным изяществом, расчеркивал цветными линиями лист ватмана. На тумбочке у подоконника алели жирными крестами несколько забракованных планов и графиков. В ушах ещё звучали чуть ироничные, но явно сочувственные слова начальника штаба части: «Наберемся терпения и начнем сызнова, любезнейший Владимир Васильевич. Пока мы тут с вами корпели, жизнь подвинулась ещё на пару семимильных шагов. Эта штукенция, брат, не хочет стоять на месте…»

Быть может, раньше, скажем, год тому назад, он, тогда совсем ещё молодой начальник штаба батальона связи, закусил бы губу, чтобы не взорваться: «Что ж, танцевать мне от радости? Сколько труда вложил в эти художества – и всё напрасно!…» Но сейчас он воспринял все как должное: кому нужно его графическое штабное мастерство, если он не поспевает за быстро меняющимися задачами? Точнее, если все эти графики и планы не являются регулятором, координацией ритмичной работы и жизни сложного организма, именуемого батальоном связи! Год пребывания здесь, в мозговом центре подразделения, научил Родионова нелегкому искусству анализа, развил в нём дар предвидения, без которого, как он понял, невозможна не только научная организация воинского труда, но и вообще сколько-нибудь разумная деятельность. Кажется, только сейчас он по-настоящему понял всю мудрость крылатой фразы: «Руководить – значит предвидеть».

Что же до самой штабной культуры, то красивые и четкие графики, планы, диаграммы – не мишура, а необходимость, облегчающая ориентирование во времени и порядке всей работы. Поэтому он терпеливо продолжал перекраивать их, приводя в согласие с запросами момента.

В дверь постучали. Родионов быстро вскинул голову:

– Войдите!

В Кабинет бочком проскользнул невысокий плотный солдат в необмявшемся новом обмундировании. Глаза с зеленоватым отливом часто замигали.

– Рядовой Пирогов…

– Очень приятно. – Родионов удивленно поднялся навстречу. – Так с чем пожаловали, рядовой Пирогов?

Сбиваясь и путаясь, беспрестанно поправляя тяжелый подсумок на ремне, солдат объяснил, что начальник штаба полка проверяет на плацу команду, снаряженную от батальона на полигон. И недоволен очень, говорит, что подготовилась команда к несению службы не совсем хорошо. Так что просит товарища капитана срочно спуститься к нему…

Слегка поморщившись («Бури не миновать»), Родионов надел фуражку.

– Ну, пошли, товарищ Пирогов, разбираться…

О причине неудовольствия проверяющего Родионов догадался сразу, едва взглянул наметанным глазом на строй: половина солдат была из другого взвода. «Наверняка назначены в команду в последний момент», – подумал он. Действительно, часть подразделения, наряжаемого на службу, ещё не вернулась с хозяйственных работ.

– Опять путаница в планах! – сказал, хмурясь, начальник штаба полка.

Родионов чуть было не выпалил: «Никак нет. Вероятно, подвел транспорт – люди должны были вернуться в срок», но вовремя прикусил язык: в сущности, и поломки машин можно предвидеть, если хорошо знаешь тех, кто ими управляет.

– Команда полка не готова, – в сердцах отрубит проверяющий. – Наведите порядок, товарищ капитан!

– Есть! – козырнул Родионов, чувствовавший себя уязвленным. Но он быстро справился с раздражением и уже со спокойной деловитостью начал ставить задачи прапорщику, назначенному старшим команды.

– Исполняйте. Проверю лично, – заключил он.

Вернувшись в кабинет, капитан прошелся из угла в угол, размышляя: «Что-то надо делать с водителями. Кое-кто из молодых «хромает» на обе ноги. А как им помочь? С Кимом, что ли, посоветоваться?»

– О, лёгок на помине! – Родионов встряхнул головой, словно проснувшись: на пороге стоял капитан Ким, секретарь партбюро.

– Всё трудишься, ас штабной службы?

– Разве это труд?! – Родионов бросил ручку на ворох бумаг. – Это только предисловие к труду…

– Понимаю. – Ким закивал головой. – Планы, вводные, нервы… А команда с отправкой задерживается. Начальство гневается. Так?

Родионов только вздохнул.

– Прекрасно, прекрасно…– продолжал, присаживаясь к углу стола, Ким. – Сегодня партком. Я думаю, пора говорить начистоту кое о чём. Например, о подготовке водителей. Ведь из-за них срываются прекрасные наметки в наших планах. Так?

Родионов изумленно взглянул на товарища: