Дао Бу - Родная земля (сборник)

Спустившись со склона, женщина услышала веселое пение петухов в деревне. Гора Ти-Лэй была за спиной. Тизу прошла несколько полян, поросших осокой, а потом побежала. Не успеешь — начнется утро. Вот уже первый деревенский дом.

А вот дом ее подруги по прежней партизанской борьбе, Льен. Она еще не замужем. Льен очень привязана к Тизу, и на нее можно положиться. А может, все-таки не стоит ей ничего говорить. Тизу потопталась в нерешительности, сделала несколько шагов по направлению к дому, потом отошла, подошла снова.

Под домом зарычали собаки; хорошо еще, что негромко. Тизу подошла к лестнице, стала ощупывать перила, чтобы подняться. И тогда из дома громко крикнули:

— Кто там? — Тизу узнала голос отца Льен.

— Это я, Тизу. Льен дома или осталась ночевать в поле?

— Дома.

Скоро в дверях показалась Льен. Тизу не стала подниматься по лестнице, а попросила подругу спуститься вниз.

Льен удивленно смотрела на пришелицу. Тизу негромко, но горячо стала объяснять подруге причину своего появления здесь.

Когда Тизу кончила говорить, Льен сказала:

— Я бы пошла с тобой, но вот мать и отец… могут не пустить. Может, ты им объяснишь все?

Тизу поднялась в дом.

— Понимаете, дьемовцы заставляют молодежь идти к ним в солдаты. Разрешите Льен пойти со мной в Шонг Чанг предупредить наших. А вы, папаша, скажите об этом в вашей деревне. Ведь идти в марионеточную армию, стрелять в наших людей — преступление. А если вас спросят, откуда стало известно, скажите — из деревни Шуой-За предупредили. Только не говорите про меня.

— Ладно.

С зажженными факелами Тизу и Льен отправились в путь. При свете пламени можно было двигаться довольно быстро.

Войдя в Шонг Чанг, подруги разделились. Льен пошла прямо, а Тизу свернула налево. По деревенской дороге легко идти и без факела, и Тизу погасила его, бросив огарок в траву. Скоро она подошла к горе Ти-Тонг.

У самого подножия этой горы находилось поле старой Лиа. Пять дней назад, когда Тизу возвращалась домой с купленной для посева сортовой кукурузой, именно здесь в жаркий, душный полдень встретила она товарища Фыонга.

Всю ночь Фыонг ворочался с боку на бок, не мог уснуть. За последний год народному движению, руководить которым он прибыл сюда с равнин, пришлось испытать немало трудностей. Американцы и дьемовцы усилили свои неистовые атаки — создали здесь военный пост, построили «коллективную деревню», по сути же концентрационный лагерь Шуой-Ла; они производят массовые налеты на окрестные деревни, сжигают дома и угоняют молодежь в армию, а остальных жителей — в «коллективные деревни»; создали свою администрацию в Ло-Мэй, Хон-Зу, Ка-Тхиа, Шуой-За. Все те, кто в прошлую войну совершали военные преступления и вынуждены были поэтому скрываться от народа, сейчас вернулись, приняты властями с распростертыми объятиями и угрожают людям, терроризируют население. Дьемовцы повсюду трубят, что они «умиротворили» равнинные районы и теперь займутся горными. Партийная ячейка понесла большие потери: многих местных товарищей из национальных меньшинств арестовали, многих убили.

И все же, несмотря на это, люди вели постоянную борьбу с врагом, и это радовало Фыонга. Если партизанское движение потерпело поражение на равнинах, значит, его тем более надо усиливать здесь в горах. Надо глубже проникать в районы, терзаемые врагом, думал Фыонг. Снова возрождать прежнюю борьбу. И Шонг Чанг служил трамплином для осуществления этого замысла. Отсюда надо идти в другие деревни.

Фыонг решил начать с Шуой-За — деревни, где в годы Сопротивления существовала сильная группа коммунистов и сочувствующих. От некоторых жителей он слышал, что там создана местная вооруженная правительством дружина, что коммунисты расстреляны или схвачены, а за его, Фыонга, голову назначена награда — большая корзина соли.

Фыонг не спал и еще по одной причине. Завтра он должен встретиться с женщиной, входившей в прежнюю организацию Сопротивления Шуой-За. Он столкнулся с ней случайно, прямо лицом к лицу на поле тетушки Лиа. Женщина его узнала, начала радостно пожимать руку. Говорили они немного, но Фыонг успел узнать, что она уже замужем, что у нее есть ребенок, что она помнит товарищей и готова по-прежнему участвовать в борьбе. Женщина рассказала кое-что и об обстановке там, где жила.

Фыонг радовался тому, что установлены первые контакты с деревней, что уже есть база для создания активной группы, для развертывания движения. Они договорились вновь встретиться через пять дней, но Фыонг сомневался: действительно ли можно положиться на эту женщину? Возможно, она и сочувствует коммунистам, но посмеет ли устанавливать связь и начинать активные действия… Не исключено, что она может быть и подкуплена врагами. Вдруг выдаст?..