Вальтер Флегель - Ничейной земли не бывает

Очень часто обыкновенные вещи и обыденные явления приобретали в глазах солдат большое, порой символическое значение. Например, палисадник с цветущими тюльпанами перед домом; стадо коров, пасущихся на лугу; высокая печная труба с уютными клубами дыма; улыбка женщины, которая приветственно помахала рукой; спокойная речка и фигурка рыболова, сидящего с удочкой на берегу озера; простая деревенская пивнушка, к наружной стене которой прислонено несколько велосипедов; окна детского сада или школы — все это вызывало определенные ассоциации, рождало в душе массу воспоминаний и чувств, которые нелегко объяснить словами, да и нужно ли было объяснять?

Правда, некоторые не замечали отправных точек собственных ассоциаций, которые обычно и служили своеобразным импульсом для воспоминаний. Другие просто не желали замечать их: наличие каких-либо ассоциативных связей пугало их не меньше, чем черт верующего. Такие люди хотели бы, чтобы все в мире поддавалось строгому контролю, счету, хотели бы все человеческое, в том числе и чувства, втиснуть в строгие рамки, подчинить определенным нормам и формулам, поставив тем самым и без того сложную теорию познания с ног на голову или упростив ее до уровня собственного понимания. Но рано или поздно наступал момент, когда их система не срабатывала. В такой ситуации одни сразу же отшатывались от нее, в то время как другие пытались с помощью различных инквизиторских средств внедрять ее в жизнь и дальше или же начинали сознательно уклоняться от всех спорных вопросов.

Полковнику Шанцу был известен подобный тип людей, с ними он встречался в различных штабах. Их поведение не зависело ни от их звания, ни от возраста, ни от той должности, которую они занимали. Даже среди офицеров-политработников встречались иногда люди, которые на многое закрывали глаза и судили по своему усмотрению как самих себя, так и тех, кто от них зависел.

«Представителей этого направления полезно было бы укладывать на ночлег в солдатских спальнях, — подумал Шанц, — или посылать в те столовые и кафе, в которых проводят свое свободное время солдаты, а во время маршей, таких, как сегодня, нужно было бы распределять по бронетранспортерам и машинам…»

Автомобильный гудок прервал мысли Шанца. Обгоняя длинную очередь машин, к перекрестку подкатила легковушка. Это был «вартбург» с ярко-красной крышей и двойной красной полосой по бокам, заходящей на радиатор и багажник. Водитель «вартбурга», искусно лавируя, каким-то чудом втиснул свою машину между военным регулировщиком и «трабантом», стоявшим в очереди первым. Все сиденья в «вартбурге» были покрыты белым мехом, а за задним красовалась игрушечная собачка из черного плюша, которая показывала язык всем машинам, пристроившимся сзади.

Выскочив из «вартбурга», ее водитель чуть ли не бегом бросился к регулировщику и начал что-то быстро объяснять ему, энергично шевеля верхней губой с черными усиками.

Выслушав его довольно длинную тираду, регулировщик спросил:

— А вы, случайно, не врач?

— Нет, — резко ответил мужчина и опять затараторил: — Но у меня очень важное дело…

— В таком случае вы должны ждать, как и все другие. Через несколько минут здесь пройдет боевая техника.

— Боевая техника! Ну ты даешь, парень… Просто рассмешил — несколько бронетранспортеров ты называешь боевой техникой!..

— Прошу вас немедленно освободить перекресток! — отрезал ефрейтор и повернулся к мужчине спиной.

На какое-то мгновение нетерпеливый мужчина замер и вдруг заметил, что находится в центре внимания людей, столпившихся на перекрестке. Воодушевленный этим, он повернулся к регулировщику и похлопал его по плечу. Однако ефрейтор сделал вид, что ничего не заметил, и отошел на два шага в сторону. Мужчина сначала растерялся, но быстро взял себя в руки, огляделся и, заметив Шанца, направился к нему со словами:

— Ах, вот и вы, товарищ… — Мужчина подошел к Шанцу так, чтобы рассмотреть звездочки на его погонах: — Товарищ полковник, прикажите ефрейтору пропустить меня, у меня действительно очень срочное дело…

Шанц с улыбкой покачал головой и сказал:

— Я ничем не могу вам помочь. Власть на этом перекрестке целиком и полностью в руках этого ефрейтора.

— Власть в руках ефрейтора!.. Боевая техника!.. И вы считаете все это серьезным? — Мужчина явно горячился, отчего его верхняя губа с усиками энергично шевелилась. — Пока мы здесь с вами объясняемся, вся эта длинная очередь машин, которую вы же сами и создали, давным-давно бы проехала… Тем более что вашей боевой техники я что-то не вижу.