У Нойцмака было овальное лицо с квадратным подбородком и узкими губами. Когда он смеялся, губы становились почти незаметными. Но сегодня Нойцман не смеялся, его серые глаза смотрели на собеседника строго.
— Иди посмотри, Генрих, — сказал Нойцман полковнику, и тот сразу же отправился осматривать потравленное поле.
После осмотра они поехали в селение и встретились с только что прибывшими туда майором Зигелем и лейтенантом Анертом. Лейтенант стоял между бронетранспортером и «вартбургом» с ярко-красной крышей и двойной красной полосой. Сиденья в «вартбурге» были устланы белым мехом. Возле машины они увидели стройного мужчину, в черной кожаной курте, с маленькой бородкой. Достав из машины папку с бумагами, он сказал, обращаясь к Анерту:
— А знаете, что бы я с вами сделал? Вручил бы вам в руки лопаты и заставил перекопать все поле.
— Коллега Майер, подождите нас, пожалуйста! — крикнул мужчине с бородкой Нойцман.
Майер намеренно обогнул свою машину с другой стороны, демонстрируя таким образом презрение к Анерту, и сам подошел к Нойцману и Бредову. Анерт остался стоять возле машины с видом провинившегося школьника. Он ни словом, ни жестом не прореагировал на ехидное замечание Майера. И полковнику Бредову вдруг показалось, что лейтенант вот-вот сорвется с места и побежит прочь прямо через спортивную площадку, мимо Дома культуры и дальше. Бредов хорошо представлял, какие чувства испытывал в этот момент лейтенант. Примерно такие же, какие испытал он сам в воскресенье на лесной поляне, когда бросил все: и батальон, и вертолеты, и полковника Шанца — и, можно сказать, позорно сбежал. Однако, несмотря на схожесть ситуации, между ним и лейтенантом была разница: как-никак лейтенанту было всего двадцать три года, а ему, полковнику, опытному офицеру, — без малого пятьдесят.
Полковник завидовал проштрафившемуся лейтенанту и охотно поменялся бы с ним местами. То, что сегодня придется пережить лейтенанту, через несколько месяцев начисто забудется, а вот то, что пережил он… Полковник был многим обязан этому лейтенанту, ведь тогда, на лугу, Бредов уж не мог изменить создавшуюся ситуацию. Еще никогда в жизни Бредов не испытывал подобной беспомощности. А лейтенант Анерт помог ему, избавил его и батальон от самого худшего, что могло произойти. Такие услуги не забываются.
И вдруг полковник Бредов подумал о своем сыне. В этом году его произведут в лейтенанты, а в августе или сентябре он будет назначен на должность командира мотострелкового взвода. Вспомнив об этом, Бредов захотел, чтобы его сын был похож на Анерта, чтобы он, как и этот лейтенант, помимо специальных военных знаний и навыков, которые приобретет в офицерском училище, обладал способностью правильно разбираться в обстановке, верно ее оценивать, а уж потом действовать. Сам полковник утратил такую способность, а может, никогда и не обладал ею.
Лейтенант Анерт, который все еще стоял около машины, вдруг почувствовал озноб. «Как часто в жизни успех соседствует с неудачей! — думал он. — Как все переменчиво! Еще вчера меня во всеуслышание хвалили за то, что я в ночных условиях без происшествий привел батальон в заданный район, а сегодня ругают и даже хотят наказать. Но все было бы не так плохо, если бы речь шла только обо мне. В дивизии имеются десятки, даже сотни командиров взводов и рот, которые на следующих учениях окажутся перед подобным выбором. Их, конечно, предупредят об этом случае, и тогда они, принимая решение, начнут медлить, опасаясь действовать самостоятельно. Дискуссии и жаркие споры по этому поводу в дивизии уже начались и продолжаться будут довольно долго…»
— Ну, пошли! — сказал Нойцман лейтенанту и повел его в зал, где заседала конфликтная комиссия.
За столами, стоявшими в виде буквы «П», сидели человек двадцать. Перед ними на специальном стенде висели различные таблицы, графики и карты. Некоторые из карт были похожи на схемы, которые Анерту пришлось вычерчивать перед учениями. Около стенда стоял мужчина с бородкой и держал в правой руке длинную деревянную указку. В зале находились секретарь райкома, председатель сельхозкооператива, два агронома, несколько ученых-селекционеров и бургомистр Барсекова — единственная женщина среди стольких мужчин. Она беспрерывно курила, часто окидывая лейтенанта взглядом, полным дружелюбного любопытства.
Анерт решил, что будет слушать других и отмалчиваться, а чтобы случайно не сорваться, изредка станет посматривать в сторону дружелюбно настроенной женщины-бургомистра.
Читать дальше