Алескендер Рамазанов - Дивизия цвета хаки

Ну ладно. Это бесконечная тема о том, как советские идеологи не учли, что с потребительским рынком мы впервые на «общенародном» уровне столкнемся в Афганистане и погрязнем в нем с таким же удовольствием, как буйвол в жаркий день в жидкой черной грязи.

Итак, проходя мимо группки таких бородачей, я услышал вежливую просьбу о том, где бы попить водички. Прозвучала она из уст широкоплечего, круглолицего «спеца». Потертые джинсы, выгоревшая майка. Меня озадачили его глаза. Умные, внимательные. Он, видимо, был старшим в этой группе.

– Да пойдемте со мной. Тут рядом.

Так я познакомился с Александром Барласовым. «Потомственным чекистом», как он себя сам называл, питерским майором из уголовного розыска. Я налил новому знакомому чаю.

– А ребята там ваши, может, они тоже попьют?

– Ну, если можно.

Вот так с группы «Кобальт» из Тулукана и началась моя дружба со «спецами». Одни привели других. И редакция постепенно превратилась в перевалочный пункт и «явочную квартиру». Меня это устраивало. Новые, нескучные люди, новые сведения. Здесь заработал основной закон разведки: информацию получает тот, кто ею делится с другим. Но я получал больше. Для чего? Хотелось понять, что на самом деле происходит вокруг. Насколько можно доверять афганцам. Спецслужбы, скрывая данные друг от друга, я имею в виду моих знакомых, не скрывали многое от меня. Я не был конкурентом по службе. И мой интерес им был понятен: журналист, корреспондент, «хабарнигар» – любитель новостей. А еще у меня была пишущая портативная машинка «Москва». На ней «спецы», уединяясь, печатали отчеты. А потом давали мне на редакционную корректуру. С грамотой у многих было неладно.

Они были нетребовательны. Помню одного подполковника милиции, он просил все время позволить лечь спать на крыше машины.

– Мечта у меня такая. Под звездами выспаться на Востоке. У нас на «точке» не особо на крышу сунешься.

Мечту свою он осуществил в полной мере. Бойцы, завидя его, без напоминания забрасывали на крышу автотипографии матрас и подушку.

Махно как-то высказал сомнение в том, что нам нужно такое количество гостей. Я помню свой ответ:

– Епископ должен быть странноприимен. И вообще – это наши люди. Вот поедешь в «глубинку», тебя там тоже примут.

Вот этого Игорю не нужно было. Ехать куда-то. Он был мудрым, хоть и молодым. А я своими боевыми походами, едва ли не по три в неделю, видимо, вытравлял какой-то несознательный страх или вину? Доказывал что-то себе? Ведь формально никто меня не заставлял. Ни в каких приказах выхода на боевые, когда они оформлялись, я не числился. И, в случае чего, оправдания мне не ждать.

О правилах проживания «спецы» были осведомлены. Два дня – гость, на третий – член коллектива. Ищи себе занятие на пользу обществу. Думай о пропитании. К солдатам не лезь, не командуй, даже стакан не проси помыть. Это было строго. Оружие положи в сейф. Во хмелю не бузи. Впрочем, еще раз скажу: народ был совестливый, по-своему интеллигентный.

Один раз на часок зашли «бородачи» особой породы – «грушники». Об одном из них мне сказали, что он внук Федора Гладкова. И тоже Федор. На вид внуку известного писателя было около сорока лет. Значит, полковник.

У меня с писателем Гладковым были отношения особые. «Огненный конь», «Цемент» и «Зеленя» я прочитал запоем, будучи еще отроком, лет в 12. Так уж случилось. У соседа Султана, в книгах покойного его отца, доцента, Гладков был представлен этими тремя произведениями. Не улыбайтесь, но в детстве мне очень нравился «Перекоп» Олеся Гончара. В возрасте сорока лет я взял в руки эту эпопею и с первых строк почувствовал такую фальшь, что просто отложил и постарался забыть о самой попытке.

Когда гости, сравнив мой чай с коньяком, уже уходили к самолету на Кабул, я улучил момент:

– Я читал и помню некоторые романы вашего деда. В детстве читал. Рано, может быть. Но помню.

«Борода» благодарно посмотрел, протянул руку:

– Спасибо. Думаю, мы еще встретимся.

Не встретились. Вскоре мне сказали, что Гладков погиб. Кажется, под Джелалабадом.

Душой всех «спецов» из «Кобальта» был Барласов. Он именовал себя потомственным питерским чекистом и рассказывал немало занятных историй. Про то, как дед его ловил немецких шпионов и диверсантов во время блокады Ленинграда, как поступали с каннибалами.

– Было и такое. Ели человечину. Приходилось и с этим разбираться.

– Ну а как с ними?

– Да просто. Поступит сигнал. Проверят. Окружают квартиру, подвал, котельную и забросают гранатами.