Лев Александров - Две жизни

После военного парада 7 ноября Жуков остался в Москве разрабатывать детали плана. Он работал вместе с Рокоссовским: сперва предполагалось, что именно Рокоссовский, командующий Первым Белорусским фронтом, будет брать Берлин. Однако, к большому огорчению Рокоссовского 16 ноября ему было приказано Верховным передать командование Фронтом Жукову, а самому принять Второй Белорусский Фронт у генерала Захарова. Вождь объявил, что он сам будет координировать операции фронтов, участвующих во взятии Берлина, и сам будет своим начальником штаба. Таким образом, Василевский остался без работы. В эти дни был убит на фронте генерал Черняховский, и Василевский занял освободившееся место командующего Третьим Белорусским фронтом.

Сталин решил подарить Берлин Жукову и даже установил демаркационную линию, разделяющие фронты Жукова и Конева, чтобы последний случайно не вошел в Берлин раньше Жукова. На берлинском направлении соотношение наших и немецких сил было в это время следующее: люди — 5,5:1, орудия — 8:1, танки — 9:1, самолеты — 17:1.

Начало наступления Сталин назначил на 20 января 1945 года. После телеграммы Черчилля от 6 января с просьбой ускорить начало наступления в связи с неожиданным ударом немцев в Арденнах, Сталин перенес начало последнего (как предполагали) удара на неделю раньше. 12 января войска Первого Украинского Фронта под командованием Конева двинулись на Бреславль. 13 января Рокоссовский и Василевский начали операцию с целью отрезать от Берлина группировки немцев в Померании и Восточной Пруссии, а 14 января Фронт Жукова ударил на Лодзь и Познань.

Несмотря на установленную Сталиным демаркационную линию началась гонка между Коневым и Жуковым. Оба Фронта продвигались стремительно, опережая запланированные сроки. Союзники снова наступали на западе. 25 января Жуков доложил Сталину, что немецкие войска полностью деморализованы и почти не сопротивляются. Он предложил идти, не останавливаясь на Одер и пересечь его у Кюстрина в 70 километрах от Берлина. Сталин сперва возражал, считая необходимым остановиться дней на 10–15, чтобы дать возможность Рокоссовскому закончить операцию в Померании и присоединиться к наступлению на Берлин. Однако Жуков уговорил Верховного, сказав, что нельзя давать немцам возможность закрепиться и создать линию обороны перед Берлином, которой пока нет. 26 января Жуков продолжил наступление. На следующий день он доложил Сталину, что к первому февраля он форсирует Одер и затем замкнет кольцо вокруг Берлина. В этот же день Конев доложил Сталину, что он двигается вперед без сопротивления и не позже 6 февраля выйдет на Эльбу. Оба Фронта были готовы взять Берлин. Жуков 3 февраля захватил еще один большой плацдарм на западном берегу Одера, — исходный плацдарм для атаки на Берлин. Он доложил в Ставку, что Берлин будет взят 15 или 16 февраля. Между его Фронтом и столицей Рейха нет укреплений и организованных сил противника. Сталин согласился.

6 февраля сорок пятого года Жуков собрал в штабе Фронта всех своих командармов и комкоров для согласования плана штурма Берлина. Во время совещания Сталин позвонил из Ялты, где два дня назад открылась конференция руководителей антигитлеровской коалиции. Вождь приказал: отменить берлинскую операцию, закрепиться на Одере и помочь Рокоссовскому уничтожить в Померании уже отрезанную и обреченную группировку немецких войск "Висла".

Этот приказ был для Жукова как гром среди ясного неба. За последние полмесяца наши войска прошли почти без сопротивления 500–700 километров на запад. Враг разбит. До Берлина 70 километров. Никакой обороны немцы организовать не успеют. Всем ясно: к середине февраля все будет кончено.

Что случилось? Почему Сталин вдруг поворачивает свои победоносные армии на север — в Померанию и на юг — в Силезию, Австрию и Чехословакию?

Генерал Чуйков в 1964 году (за несколько недель до снятия Хрущева) пишет: "В феврале 45 года не было ни одного из тех укреплений, на которые мы наткнулись в апреле. Враг был деморализован…"

За полтора месяца подаренной им передышки немцы построили укрепления, собрали и переформировали остатки своих разбитых частей, новый командующий войсками, обороняющими Берлин, гаулейтер Берлина, доктор Йозеф Геббельс мобилизовал молодежь из Гитлер-Югенд и ветеранов партии и труда. Конечно, все это не могло повлиять на исход войны и даже отсрочить день победы более, чем на два месяца. А «дополнительно» погибшие пара сотен тысяч советских солдат и офицеров (не говоря уже о немцах) не так уж много значили для Вождя, давно привыкшего к гораздо более внушительным числам.