Аскольд Шейкин - Испепеляющий яд

— Там господ офицеров много было. И генералы были. Шкуро, Пастовский, — поворот, который Ликашин придал его рассказу о событиях в Касторной, очень Шорохову не понравился.

А тот встал, победоносно глянул влево, вправо:

— Спасибо, господа, благодарю, — он обернулся к Шорохову. — Пойдемте, Леонтий Артамонович. Вы мне нужны…

Они возвратились в кабинет. Ликашин остановился посредине его и, дождавшись, чтобы Шорохов затворил за собой дверь, заносчиво вскинул подбородок:

— О генерале вы все-таки зря. Очень неудачно это прозвучало.

Шорохов недоуменно взглянул на него:

— О каком генерале?

— О Мамонтове.

— Я? Я о нем вообще ничего не говорил, хотя вы меня и просили.

— Вы меня элементарно не поняли. Я действительно просил, чтобы вы упомянули генерала, поскольку его корпус тоже стоял под Касторной. Иначе было бы нелогично: генералов Шкуро и Постовского назвали, а генерала Мамонтова нет. Когда вы сами этого не сделали, решился придти на подмогу. Но чтобы он был, так сказать, всего лишь упомянут. А вы: "Он мне лично добрые слова говорил".

— Это не я, вы сказали.

— Я это от вашего имени сказал. А вы, хотя были тут, не опровергли. Значит, это были ваши слова… «Лично»! Но генерал-то Мамонтов уже несколько дней в Ростове. Желаете убедиться? Пожалуйста! «Жизнь» от восемнадцатого ноября. Извольте взглянуть.

Он взял со стола и подал Шорохову газетный лист. На нем жирным синим карандашом было обведено несколько строк. Шорохов прочитал: "Приезд ген. Мамонтова. В воскресенье, 13 ноября ген. Мамонтов прибыл в Ростов. Вечером генерал посетил театр «Гротеск», где был восторженно приветствуем многочисленной публикой".

Шорохов возвратил газету Ликашину. Тот насмешливо поклонился:

— Вас, возможно, интересует, чем именно генерал услаждался, — Ликашин говорил издевательским тоном. — Вот, пожалуйста, афиша, правда, не в этой, в другой газете. Позволю себе процитировать: "Театр-кабаре «Гротеск»… Программа пятого цикла с участием Юлии Бекефи и В.Л.Хенкина… Цена билета сто рублей, в премьеру сто пятьдесят рублей. Касса открыта от двенадцати до двух дня и с семи часов до окончания программы. Администратор А.Я.Лугарский. Уполномоченный А. Швейцер"… Прочие газеты: "Приазовский край", «Речь», — генеральскому визиту в театр тоже внимание уделили. Позволю себе заметить: станция Касторная захвачена противником семнадцатого ноября. Как раз в тот день вы там находились. Но, конечно, ни на этой станции, ни в окрестностях Нижнедевицка каких-либо слов вам лично генерал Мамонтов говорить тогда не мог. Егo там просто не было. Еще вы упомянули полковника Калиновского.

— Я?

— Вы, вы. Для всех присутствующих это так прозвучало. Желаете удостовериться? Давайте снова господ, которые вас слушали, соберем и спросим… Так вот. Оного полковника в числе соратников генерала Мамонтова нет полтора месяца. Начальником штаба корпуса состоит полковник Генерального штаба Петров… Не скрою: оба эти обстоятельства для вас очень, очень нехороши. Льют воду не на вашу мельницу. Своевременно заткни фонтан, советуют в таких случаях. Вы свой фонтан, увы, не заткнули.

Ликашин его во что-то впутывал. Начал он это делать с первой минуты их сегодняшней встречи. Во что? Зачем? Было пока неизвестно. Но спорить, требовать объяснений не имело смысла. Ничего не даст. Сказал устало:

— Там, знаете, ветер дул, валил снег. Пойди, разбери. Простого казака от генерала в двух шагах не отличишь. Да еще красные снарядами бьют. Шкуро, говорите, Постовский… Шкуро меня матюками обложил, к штабу Постовского и близко не подпустили: "Лезете с контрактами, а тут не до вас". Вот и все мои там разговоры.

— Об этом надо было честно поведать. Вас бы поняли.

— Просил: давайте лично вам прежде расскажу, обсудим.

Ликашин уселся на свое место за столом, опер на ладонь голову, спросил:

— Что вы намерены делать дальше?

— Вчера отправил приказчика в Таганрог. Открою магазин. Портовый город, таможня, — ощущение досады от сознания, что эта чиновная сволочь лихо его «подсадила», причем совершенно неясно ради чего, все сильнее овладевало им. — Буду с заграницей торговать. И время такое: все надо быстро делать.

— Правильно, — согласился Ликашин. — На лету хватай. Пока пироги не остыли. Однако мое предложение вам: снова в дорогу.

Решительно отказаться? Или прежде вызнать подробности? Но ведь если хоть что-нибудь спросишь, вроде ты согласился.

Все же произнес: