Станислав Мыслиньский - Над Припятью

Последние метры перед рекой. Спасение было уже близко. Но это только казалось.

Короткие и резкие вспышки вдруг рассыпались по лугу, воздух разорвал свист осколков, над травой заклубились узкие полоски черного дыма. Мины! Гитлеровцы били из минометов. Вокруг крики:

— Нога! Помогите, братцы…

— Ой, живот…

— Друзья, товарищи…

Партизаны из последних сил пытались убежать от этих смертоносных взрывов. Только скорее бы к реке! Они уже отчетливо видели ее волны. Теперь каждый должен был рассчитывать на собственные силы и здоровье. А земля стонала и дрожала, словно от отчаяния за тех, кто должен был здесь остаться навсегда.

Лучи солнца отражались в лужах крови, скользили по посиневшим лицам и расширившимся зрачкам убитых. Мозаикой красок переливалась Припять — последнее препятствие, отделяющее их от спасения.

По болотной трясине и мокрым лугам, через вражеские блиндажи стремились партизаны к Припяти, но и здесь не было долгожданного спасения. Ад, окружавший их сзади и с боков, разгорелся еще и перед ними. Свистом и грохотом ожил и противоположный берег реки.

Высланный днем раньше отряд не выполнил задачу. Разведчики не сумели добраться до того берега, не сумели, а должны были сообщить командованию советской 47-й армии о приближении пятисот пятидесяти бойцов 23-го пехотного полка 27-й Волынской пехотной дивизии Армии Крайовой вместе с отрядом советских партизан майора Иванова, насчитывающим сто пятьдесят человек. Поэтому откуда на том берегу Припяти могли знать, что это не гитлеровцы бегут к реке? Растарахтелись советские пулеметы, раздался треск взрывающихся мин… Среди партизан началась паника.

— Братья, там тоже немцы?!

— Поворачиваем назад!

— Что вы, товарищи?

— А черт бы их побрал!..

— Товарищи! Здесь свои, свои… Прекратите огонь! — кричат советские партизаны, машут руками, словно на том берегу среди этого свиста и грохота их могли услышать и увидеть в пороховом дыму, который буквально поглотил людей, охваченных паникой и страхом.

— Перебьют нас! А чтоб…

— Вперед, это, наверное, ошибка, скорей в воду! — кричит майор Иванов. — Стреляй, Ваня, красными ракетами, — приказывает он.

— Вперед! — торопят людей командиры подразделений.

— Эх, один раз мать родила, один раз и помирать, — воскликнул тучный партизан и нырнул в воду. Его примеру последовали и другие. Это они первыми должны были дать знать советским солдатам, что здесь свои.

Между тем возвратились партизаны, высланные на поиски мостика.

— Пан капитан, мы вышли на неподходящее место. Здесь глубина. Мостик был более километра отсюда… Гитлеровцы его уничтожили. — Подхорунжий Лешек, докладывая это, смотрел на смертельно утомленного Гарду. Левая рука капитана безжизненно повисла, мундир на спине был красным, кровь текла по пальцам и каплями падала на землю.

— Что советуешь? Может, все-таки направить туда часть людей? — спросил он.

— Местность там скорее плоская, и над ней господствуют немецкие позиции, но река там мельче, — добавляет подхорунжий.

— А если послать туда тех, кто не умеет плавать? — подсказывает поручник Заремба.

— Согласен! — решил капитан. — Собирайте желающих…

— Капитан! Наши поняли ошибку… — Иванов махнул здоровой рукой, в которой продолжал судорожно сжимать маузер.

Действительно, огонь с той стороны реки прекратился. Кто-то сумел добраться до другого берега. А может, помогли ракеты, выпущенные по приказу майора? Всем стало легче. Повеселели. Последние стрелковые цепи добежали до воды.

— Поручник Чеслав, — приказал Гарда, — соберите у партизан ремни. Надо сделать канат для тех, кто плохо плавает…

Командир роты бегает между людьми, собирает ремни. Молоденький партизан Завиша с несколькими бойцами сцепляет их между собой. К сожалению, канат получился слишком коротким, его не хватит до противоположного берега. Видя это, часть партизан бросается в воду.

— Держаться вместе! Помогать друг другу! — кричит поручник Чеслав.

Некоторые дрожащими руками срывают с себя изодранную и окровавленную одежду, раскисшие сапоги, с жалостью бросают в воду каски, рюкзаки, штыки… А вода, булькая, поглощает все это партизанское снаряжение, прикрывает его волнами…

Бросился в реку капрал Волк вместе с подпоручником Петрусем, за ними ефрейторы Завита, Струсь и многие другие. В одежде и с оружием вошел в реку подпоручник Чеслав. Увы! Петрусь и Чеслав скоро пошли ко дну, несмотря на то, что умели плавать. На порыжевшей от крови речной глади их настигли осколки гитлеровских мин.