Анатолий Казаков: Кровавое лето в Бендерах (записки походного атамана)

— Да у меня все готово. Пожалуйста, — доставая из папки, Вадим протянул полковнику бумаги.

— Вот хитрец, — ухмыльнулся военком, — заранее знал, что не откажу?

— Да мы с Вами, слава Богу, уже не один год знакомы, — улыбнулся Вадим.

С военкомом — высоким, статным полковником с хлесткой, как выстрел, немецкой фамилией, Вадим был знаком уже давно. Еще работая военруком одной из школ города, «доставал» его своими проблемами и «сумасбродными» предложениями… Ему импонировала чувствовавшаяся в полковнике родовая «военная косточка», проявляющаяся во всем немецкая педантичность, манера держать себя. Искренняя забота военкома о деле и людях, ревностное отношение к службе выказывали его как «государственника» — человека, не равнодушного к судьбе страны.

— С Башкировым я поговорю, — произнес военком, просмотрев бумаги, — он не будет против. У него есть боевые офицеры — займутся вами, как говорят, по полной программе. Так что, не взыщите и не пищите — сами этого захотели!..

Были еще встречи и с военкомом, и с полковником Башкировым — командиром войсковой части, и с «афганцами». Пока все согласовали и подготовили, прошло две недели.

…И вот начались «сборы» — настоящая боевая подготовка, хоть и краткосрочная — чуть больше месяца. По вечерам по два-три часа — казаки сидели в учебном классе, иногда продолжив занятия на ближайшем пустыре, пару раз спускались в тир при военкомате, а суббота и воскресенье были полностью отданы полигону, стрельбищу и занятиям на заброшенной стройплощадке…

Довольно неожиданным и неприятным испытанием для некоторых казаков оказалось прохождение тестов на нервно-психологическую устойчивость и профпригодность, проведенных офицерами военкомата…

Конечно, не всем казакам были по душе эти сборы, тем более что большинство из них не знали об истинной цели этой авральной подготовки. Чувствовалась и накопившаяся усталость и раздраженность. Некоторые, ссылаясь на семейные проблемы (а тут еще дачный сезон начался!), стали пропускать занятия, а то и вообще перестали приходить. Это и ожидалось, но правление станицы знало, что «костяк» останется — более тридцати человек прошли весь курс подготовки.

Военком и командир части дали самую высокую оценку прошедшим сборам казаков, признавшись, что такого за всю свою службу не припомнят.

В конце мая Вадим с Владом вновь полетели в Иркутск к атаману войска, захватив с собой документы о прохождении боевой подготовки: список казаков, прошедших сборы, согласованный почасовой план тематических занятий, отзыв горвоенкомата о прохождении казаками станицы сборов при военкомате и на базе войсковой части. Войсковой атаман был просто поражен серьезностью организации, уровнем подготовки.

— Собирайтесь. Вас там уже ждут, — сказал он.

Тут же от атамана узнали, что в последнее время обстановка в Приднестровье резко обострилась. Бои приобрели ожесточенный характер — «румыны» рвутся в Дубоссары… Погиб атаман Черноморского казачьего войска полковник Александр Кучер.

Ежедневно сообщал он по телефону в Союз казаков сводки новостей о героической обороне приднестровцев против нашествия неофашистов Молдовы и Румынии. И каждый раз просил принимавшего телефонограмму: «Браток, передай всем, кому можешь: нам не нужны анархисты или искатели приключений, дураки и живые мишени. Да, нам нужна помощь, но еще нужней, чтобы правда о происходящем дошла до людей России».

…Ранен и сейчас находится в госпитале Игорь Кошелин.

На днях в Приднестровье отбыла первая группа иркутских казаков, вестей от них еще нет…

— День выезда сообщите мне, — сказал на прощание атаман.

Уже на следующий день атаман станицы «Вилимской» есаул Бубнов по «сполоху» созвал срочный сход казаков, предоставив слово походному атаману сотнику Михайлову. Вадим вкратце рассказал о положении в Приднестровье, о решении атаманского совета станицы направить добровольцев на помощь сражающимся с кишиневским националистическим режимом, казакам-черноморцам.

Тут казаки и поняли об истинной цели прошедших военных сборов.

— Атаманский совет станицы — продолжал Вадим, — принял решение о формировании двух групп численностью не более десяти казаков в каждой. Поедут только добровольцы. И не просто те, кто хочет, а те, кто может — с учетом семейных ситуаций и финансового положения, так как ехать придется за свой счет, взяв на работе отпуска. Этой чести будут удостоены только зарекомендовавшие себя казаки. Учитываться также будут: возраст, здоровье и физическое состояние, уровень военной подготовки. Никто не даст никаких гарантий, что все вернуться живыми и невредимыми — там идет война! Не будет после никаких льгот и привилегий. В случае гибели, не дай Бог конечно, станица не бросит в беде ваших родных, но семья ведь лишится кормильца, а дети — отца… Первую группу, формирование которой уже начато, веду я. В ее составе пока еще пять казаков. С решением поторопитесь. Времени на раздумье мало — нас там ждут. Вылет первой группы ориентировочно через две недели. Вторую группу будет формировать атаман станицы есаул Бубнов, она должна быть «в готовности номер один». Ее отправление — по команде войскового атамана и будет зависеть от обстановки в Приднестровье, от ситуации, в которой окажемся мы… Остальным работы тоже хватит — кошевой атаман организовывает сбор средств и медикаментов для отправки в Тирасполь. Долг и дело чести каждого — включиться в эту работу, дойти до каждого завода, леспромхоза, до каждой фирмы города, дойти до сознания каждого человека.