Вера Инбер - Почти три года (Ленинградский дневник)

Кончает Битюгова так:

«Я знаю теперь, что такое труд, чувствую ответственность за этот труд, чувствую, что я уже не школьница-ребенок, а школьница-боец. Я работала для города и фронта».

На обложке рассказа Инны Битюговой изображены в красках свекла, брюква, турнепс и мелкие редиски: все с милыми, дружелюбными лицами.

Хороши стихи Ворожейкиной.

3 июня 1943 года

Жаркий день, совсем лето. Поехали с Анной Ивановной за шляпами и попали в тревогу. Трамвай наш остановился у Марсова поля, мы все вошли в подворотню. Оттуда, как из туннеля, была видна синяя арка неба, безоблачного, сияющего.

Только что по радио опять передавали о продаже «в неограниченном количестве противоипритной пасты № 5».

4 июня 1943 года

Евфросинья Ивановна сообщила мне, что немцы «набросали листовок». Снова стреляют. Сейчас, сию минуту, где-то близко, не грохнуло, а как-то прошипело…

Сяду-ка я за «пушкинское» стихотворение. В 144-ю годовщину рождения Пушкина в его квартире, на Мойке, мы будем выступать по радио.

7 июня 1943 года

Новая пятая глава в виде «теста» вся уже готова. Надо только, чтобы оно не перекисло: еще старик Гете предостерегал на этот счет.

Вчера выступали на квартире Пушкина, где я раньше не была ни разу. Комнаты пусты: все вывезено и спрятано в начале блокады. На каминах и подоконниках букеты из черемухи и сирени (сирень в этом году необычайная: тяжелые дивные кисти, хоть высекай их из мрамора). И тонкий запах чуть увядших цветов следовал за нами из комнаты в комнату. В пушкинском кабинете, у пустых книжных полок был установлен микрофон. Дом сохранился хорошо, полы натерты, но повсюду змеятся трещины. Особенно сильно повреждена стена в бывшей спальне Пушкиных.

Во дворе перед самыми окнами кабинета — воронка от бомбы.

Я написала для «Правды» небольшой отчет обо всем этом. Надо почаще делать такие вещи. Не надо угашать в себе журналистку. Пускай живут все трое: поэт, прозаик и газетчик.

День сейчас чудесный. Один из 35 безоблачных дней Ленинграда. Их 35 в году. Я вычитала это в БСЭ, в статье «Ленинград».

8 июня 1943 года

Сегодня я получила в Смольном медаль «За оборону Ленинграда». Нас было несколько человек: представители искусства и науки. Но никто из них ничего не сказал в ответ на вручение медали. Я так растерялась, что тоже ничего не сказала.

Этот маленький диск медали вобрал в себя все, весь Ленинград, память о нем на всю остальную жизнь.

10 июня 1943 года

И. Д. не ест, не пьет. Я почти не вижу его. Трудности замучили.

По радио передавали заявление Рузвельта на пресс-конференции по поводу возможной химической войны. Неужели и это еще нам предстоит? Ужас, перед которым померкнет все бывшее на земле за все миллионы лет ее существования.

Я гляжу на зеленые деревья, будто прощаясь с ними. Я уже вижу их превращенными в пепел и прах.

14 июня 1943 года

И. Д. вернулся сегодня с «торфа»: там все не ладится. Работа тяжелая, студентам трудно.

15 июня 1943 года

Дела «огородные».

Юрий Владимирович Баймаков, доктор химических наук, закончивший второй том труда «Электролиз в металлургии», выставил в Доме ученых на овощной выставке брюкву весом в шесть килограммов. Он же в прошлом году на своих грядках вблизи Политехнического института вырастил картофель, но не съел, вытерпел: оставил на семена. Теперь посадил семенной картофель. Сам таскал мешки с навозом, удобрял землю суперфосфатом и хлористым кальцием. Урожай со ста метров — шестьсот килограммов овощей.

Вера Родионовна Стрешнева, заслуженная артистка республики, тридцать девять лет на сцене. Ее огород во дворе. Урожай хорош.

На Марсовом поле — сплошь профессорские грядки. Видала, как старый профессор посыпал свою капусту нафталином: спасал от жучка-вредителя

18 июня 1943 года

Поехала с фотографом на остров имени Кирова, ныне «Детский остров». В его семнадцати зданиях и павильонах расположен пионерский лагерь, первый за время блокады. Здесь живут 942 ребенка, но будут жить 1500.

Первый вопрос, который задают дети приехавшим из города: «Обстрела нет?» или: «Какой район обстреливают?» Один мальчик спросил:

— Какая сегодня перспектива?

Другой, четырнадцатилетний, при нас просился в город.

— У мамы двухмесячный ребенок, хочу посмотреть, как она там без меня справляется.

Детей прекрасно кормят: дают им глюкозу, молоко.

В очерке для заграницы я написала:

«В лучшей части города, на «Островах», где до революции были выстроены богатые особняки, живут теперь дети, чьи отцы на фронте, а матери работают на оборону. Все лучшие помещения отданы им. Обслуживающий персонал помещается в маленьких комнатах, где жили некогда экономки, кастелянши, дворецкие.