Игорь Никулин - Добро Пожаловать В Ад

Проиграв в воображении подобную сцену, Меньшов еще больше помрачнел. Но делать нечего — ждут! — и спустился по ступеням на площадку.

Из уазика вышел плотный офицер в пятнистом, незатегнутом бушлате и неспеша направился навстречу.

Обнаружив, что на его погонах отсутствуют знаки различия, Меньшов пришел в замешательство, не зная, как обратиться. Но встречающий, ничуть не смутившись, протянул огрубелую ладонь и отрекомендовался:

— Майор Серебров. Начальник штаба №-ского полка.

Меньшов представился, зацепившись взглядом за несвежий подворотничок Сереброва…

— Как добрались?

— Без происшествий.

— Хорошо, — майор улыбнулся уголками губ, внешне оставаясь серьезным. — Припозднились что-то вы…

Меньшов потускнел. Фразу он воспринял как упрек в свой адрес.

— Да… сначала в Самаре, потом в Минводах проторчали… черт знает что!

— План-график сбился. Не теряйте времени: начинайте разгрузку и следуйте в поселок Чермен. Это близко, минут сорок езды. Поступаете в распоряжение командира третьего батальона майора Сушкина. Он на месте доведет все подробности. Я пока в полк, доложу о вашем прибытии. Бывай, капитан. И удачи тебе.

Меньшов козырнул вслед начальнику штаба.

Майор залез в машину, уазик зафырчал и, разбрызгивая грязь, вырулил на дорогу.

За дорожным указателем: ЧЕРМЕН показалась бетонная, раскрашенная черными полосами, коробка блокпоста. Тлел хилый костерок, на скамье грелись трое заросших бородами автоматчиков в милицейских серых куртках.

Заслышав шум моторов, один из бородачей шевельнулся и встал, привычно поправляя сползающий с плеча ремень автомата. Но, увидев армейские грузовики, опустился на скамью.

Миновав мост, переброшенный через речушку, именуемую Камбелеевкой, машины объехали второй блокпост, где влажная, вытаявшая из-под снега земля желтела ободранными мандариновыми корками.

Оседлавший бревно автоматчик, втыкая в землю штык-нож, скучающе покосился на них.

— Кто они? — спросил водителя Черемушкин.

— А, менты… — коротко ответил белобрысый парень, переключая рычаг скорости. — Командированные…

— Хм… — не нашелся, что сказать лейтенант. — Ну и видок у них. Как партизаны… прямо. Не хватает красной ленты наискось.

При въезде в поселок шоссе сузилось в грязную улочку, раскатанную колесами большегрузов.

Черемушкин смотрел на разрушенные дома, на обваленные каменные ограды, за которыми виднелись запущенные и поросшие бурьяном огороды, впервые видя последствия войны. Не той, давно вошедшей в историю, и саму ставшую историей, где все было понятно — здесь друг, а там враг, и его надо убить. Спустя неполные полвека эту землю обожгла война другая: не менее жестокая и беспощадная, лишенная всякого здравого смысла…

Урал свернул в проулок, утопая колесами в жирной грязевой каше. Грязь была всюду — на дороге и на тротуаре, на сапогах заросшего щетиной пьяного в распахнутом милицейском бушлате, что матерясь и тщетно выбирая места посуше, пробирался к металлическим воротам — облезлым, ржавеющим, до сих хранящим от прошлой, забытой уже жизни, отпечаток пятиконечной звезды.

Обгоняя пьяного милиционера, грузовик окатил его брызгами. Вдогонку понеслась разухабистая русская брань.

В прилегающей к воротам, обложенной мешками с песком, будке возник автоматчик, снова исчез и, появившись уже на дороге, налег на железную створку, со скрежетом сдвигая ее.

— Видали? — водитель мотнул головой на обгоревший пятиэтажный дом, с пустыми оконными провалами.

Утопив педаль газа, он въехал на территорию комендатуры.

— Снайпер туда забрался. Засел на пятом этаже и давай сверху лупить наших. Пятерых уложил. Раненые орут, а не вытащить. Только сунешься, бьет на поражение. Вывели из бокса бронетранспортер. Из пулеметов считай в упор дал. Только что толку? Снайпер за плитами укрылся, не достать. И штурмовать не полезешь. Пока к нему доберешься, больше людей потеряешь…

Давя колесами раскисшую землю, грузовик подъехал вплотную к серому трехэтажному строению, имеющему весьма мрачный вид.

— Так чем закончилось? — спросил заинтригованный историей Черемушкин.

— Танк запросили! — солдат положил на руль руки. — Против лома нет приема. Подошел ближе, да как шарахнул! Этаж почитай снес… Вместе со снайпером.

Черемушкин молодецки спрыгнул из кабины, утонув в податливом чавкающем месиве. Начищенные до самоварного блеска берцы враз потеряли щегольский вид, сроднившись кирзачам скотника.