Владимир Андреев - В день первой любви

На рассвете возвратился Жердев с разведчиками. Вместе с ним пришло «пополнение» — шесть бойцов и сержант. Оборванные, обросшие, но с винтовками и небольшим запасом патронов.

Когда их привели к Поздышеву, сержант рассказал, что еще три дня назад линию обороны, которую занимала их дивизия, смяли немецкие танки с десантом, выброшенным в тылу. Землянка, где был оборудован узел связи, оказалась в окружении. Командира убили, сержант с шестью бойцами вырвался. Искали своих.

— Плутали, плутали, наконец нашли, — улыбнулся сержант, глядя на капитана.

— Документы есть? — строго спросил Поздышев.

— Есть, есть, как же без документов, — ответил сержант окающим говорком и полез в нагрудный карман гимнастерки. То же самое сделали и солдаты.

Поздышев стал разглядывать документы — в них все было правильно. Держа в руках красноармейские книжки, капитан задавал вопросы:

— Где ваша часть? Почему оторвались от своих?

Сержант уныло посмотрел на Поздышева:

— Это не нас надо спрашивать. Я же объяснял вам: мы дежурили на узле связи…

— Вы приказ от командира получили? — прервал его Поздышев и закашлялся, достал из кармана грязный носовой платок, обтер им губы.

— Не от кого было получать. Связь оборвали, танки шли прямо на нас… Да вы что, товарищ капитан, не верите, что ли! — вскипел сержант. — Мы так обрадовались — свои, мол, а тут такой разговор.

— Какой «такой»? Вы не забывайтесь! — отрезал Поздышев, сверля глазами сержанта. — Отвечайте, когда спрашивают. Рябинин, — позвал капитан ординарца, — отведи бойцов и сержанта к старшине, пусть покормит.

Сообщение Жердева оказалось неутешительным: болото тянется до деревни Борки и даже еще дальше. А в Борках разместился немецкий гарнизон. И в поле немцы стоят, часть какая-то.

— Да что ты мне все про немцев! Тебя зачем посылали? Выход через болото искать. Нашел?

— Если б нашел, доложил, — буркнул Жердев.

— Вот именно «если б нашел». А найти надо во что бы то ни стало. Не может такого быть, чтобы болото на таком расстоянии было непроходимо.

— Спросите хоть того сержанта — мы вместе искали, от самых Борков. Сунуться нельзя.

— Соваться не надо…

Поздышев вдруг махнул рукой и замолк. Приказал офицерам находиться на своих позициях, никуда не отлучаться. Сам же, присев на бревно, достал карту и долго водил по ней карандашом, подсчитывая километры, прокладывая новые маршруты. И оттого что после каждого нового подсчета на небритом лице комбата все резче обозначались глубокие морщины около рта и на переносье, ординарцу комбата, пожилому солдату Рябинину, становилось ясно, что дела складываются неважно. Насупившись, Рябинин старался в эти минуты смотреть в сторону, чтобы не видеть лица капитана.

По шоссе прошел обоз из девяти пароконных повозок. Битюги серой масти бойко тянули телеги на резиновом ходу с высоконагруженной поклажей, прикрытой брезентом. Битюги еще не успели удалиться, как появился мотоциклист. Проехав на скорости метров двадцать вперед, он круто развернулся и встал на обочине. Потом взял в руки бинокль и стал через него разглядывать лес. Тут же к нему подкатили еще трое мотоциклистов.

— Учуяли, сволочи! — с раздражением проговорил Спирин.

Мотоциклисты, не покидая машин, постояли минут десять, поговорили о чем-то, потом развернулись и укатили по шоссе обратно.

— Поехали докладывать, — решил Спирин.

— Наверно, — устало отозвался Лубянов. — К лесу подъехать они, видимо, побоялись.

— А в бинокль разглядывали. Может, что увидели.

— Обычная патрульная служба. Шоссе наверняка сегодня не будет пустовать.

Лубянов не ошибся. После того как мотоциклисты уехали, через час примерно, появилась колонна тяжелых танков. Пыль стояла столбом, а бензиновая гарь доходила даже до лесной опушки. Гудели танки на шоссе, гудели «юнкерсы» в небе. В этом гудении ощущалась сила, готовая смести все на своем пути. Поздышев, в плащ-накидке, сидя на поваленном дереве, прикидывал вариант за вариантом. Иногда он вдруг вскакивал и торопливо шел к лейтенанту Соловьеву, спускался в траншею, смотрел в бинокль на поле, на деревню, оценивая обстановку. Да, между избами всюду грузовики, мачта антенны в центре, на улице много немцев, а жителей не видно. Около колодца стоял человек в одних трусах, другой — в немецкой форме — поливал ему на спину.

Стоявший рядом с Поздышевым Соловьев заметил:

— Снайпера бы сюда, товарищ капитан. А может, мне и самому попробовать?