Свен Хассель - Дьявольский полк

— Где же взрыватель, черт возьми? — ругнулся Порта, вся его рука находилась внутри снаряда. — Ничего не понимаю. Там масса колесиков и зубчиков. Теперь эта штука начинает тикать. Прислушайтесь!

— Там часовой механизм! — отчаянно крикнул Орел.

Порта щелкнул зажигалкой, чтобы было лучше видно.

Я весь покрылся гусиной кожей.

— Тьфу ты, черт, — удивленно воскликнул Порта. — Здесь внутри непонятно что, и все движется. Похоже на механизм будильника.

Орел издал хриплый вопль, спрыгнул со снаряда и бросился наутек. Порта, всецело поглощенный любопытным снарядом, не заметил этого. Он достал изнутри полоску асбеста, потом трубку, с виду стеклянную, после чего снаряд засвистел, как чайник.

Меня охватила паника, я бросил плоскогубцы, побежал и бросился в снарядную воронку, находившуюся в двадцати метрах. Оглянулся на громадный снаряд. Цилиндр Порты поднимался и опускался, как ручка насоса.

Прошло пять минут. Потом Порта поманил меня к себе.

— Иди, помоги, трусишка. Я вынул из него часовой механизм.

Я нерешительно пополз обратно. Орел исчез. Перед Портой лежала куча колесиков и винтиков.

С вымученной веселостью мы продолжали разбирать снаряд.

— Странный тип, — с удивлением сказал Порта. — Никак не могу найти взрыватель. Он должен где-то быть.

— Думаешь, он еще может взорваться? — с опасением спросил я.

— Конечно, — ответил Порта. — Будем надеяться, что не взорвется, пока мы не снимем всю медь.

Когда Порта наконец объявил, что удовлетворен, между нами лежала впечатляющая груда медных деталей. Напоследок он лег рядом со снарядом и приложил к нему ухо.

— Теперь снова тикает. Может, разобрать его полностью, чтобы понять его действие? Иначе потом будет слегка опасно.

— Ради бога, пошли отсюда! — крикнул я, перепуганный насмерть, и побежал со всех ног.

Вскоре следом затрусил нагруженный медью Порта. Едва он поравнялся со мной, земля словно бы поднялась к небу, и меня сбила с ног волна воздуха. Это взорвался наш снаряд.

Порта стал ползать, ища свой цилиндр. И нашел за обгорелыми кустами. Его пробил осколок, сорвав ленту с дубовыми листьями и кокарду.

Орел лежал, плача, на дне глубокой воронки. Он был сильно потрясен. При виде нас бедняга пришел в полное бешенство. Пришлось стукнуть его по башке саперной лопаткой.

От второй роты осталось всего сорок человек, командовал ими единственный уцелевший из младших командиров, фельдфебель. Третья рота погибла полностью. Четвертая состояла теперь из семерых человек, четверо были тяжело ранены. Командир роты, восемнадцатилетний лейтенант, сидел с громадной повязкой на животе в углу траншеи.

— Как дела, лейтенант? — спросил Порта в своей бесцеремонной манере.

Лейтенант слабо улыбнулся. Погладил стоявший возле него пулемет и ответил:

— Мы готовы встретить их, когда они появятся, эти гады. Они узнают нас.

На том месте, где была позиция первой роты, мы обнаружили десяток торчавших из земли пулеметных стволов и груду окровавленных тел. Больше от нее ничего не осталось.

Из семисот человек в батальоне выжили только сто семнадцать. Вскоре прибыло пополнение, проходя через все напасти этой Долины Смерти. Снаряды летели и летели в монастырь. Колонна с боеприпасами на извилистой подъездной дороге получила прямое попадание; куски человеческих тел и машин, земля, камни, железо посыпались градом со всех сторон. Батальоны и полки исчезали. Появлялись новые. Из нас не было ни единого, не получившего рану. Но уносили только умирающих. Ефрейтор Кнут пошел на полевой перевязочный пункт, у него оторвало три пальца на руке, но врач прогнал его. У врача не было времени на «легкие» ранения, менее серьезные, чем оторванная рука.

Вскоре после восхода солнца этот обстрел прекратился. Святую гору окутал желтый, отвратительный дым. Мы прислушались. Звук, словно бы издаваемый флейтой, которого не слышали раньше. Новая разновидность снарядов?

Майор-десантник торопливо надел противогаз.

— Га-азы, га-азы!

Этот предостерегающий крик несся от человека к человеку. Снаряды взрывались со странным хлопком, выпуская зеленовато-желтый пар.

Мы начали кашлять. Этот пар жег нам легкие. В горле першило. Мы почувствовали, что задыхаемся. Глаза резало. Несколько человек сошли с ума и выскочили из укрытий.

— Га-азы, га-азы!

Тревога передавалась от воронки к воронке.

Мы сбросили каски и надели противогазы. Стекла запотевали, слепя нас. Мы потели, чувствуя, как железные пальцы страха сжимают нам горло. Теперь на концах наших винтовок блестели штыки. Мы были готовы к отчаянной схватке.