Александр Марков - По обе линии фронта

Солдаты тащили автоматические винтовки М-16 и автоматы АК-47, но еще с деревянными прикладами, а не с пластмассовыми, как их стали делать в последнее время, чтобы, в случае чего, облить какой-нибудь горючей жидкостью и уничтожить. Автоматы они несли, как непосильную ношу, как самоубийцы, которые тащат, привязанные к их шеям, тяжелые камни, чтобы потом броситься в речку. Там камни станут чуть полегче, но они все равно увлекут их на дно. Ноги у солдат заплетались. Отряд этот походил на остатки разбитой части, которая идет неведомо куда, потому что связь с основными силами давно потеряна и неизвестно — где свои, а где чужие. Очень колоритную картинку они из себя представляли. Илья не мог упустить такой план.

— Вы что с ума сошли? — встрепенулись солдаты, увидев камеру, — сейчас стрелять будут, уходите отсюда, уезжайте.

Они смешно замахали руками. Когда они подошли поближе, Сергей увидел, что это совсем мальчишки. Было им лет по восемнадцать, как и тем добровольцам, которых они несколько дней назад встретили на набережной Бейрута. Наверняка, они тоже где-то поблизости были.

— Нам немного поработать тут надо, — сказал им Громов.

— Вы русские что ли? — спросил солдат, который, похоже, этим отрядом командовал. У него было очень усталое лицо.

— Ага, — сказал Сергей.

И как он это узнал?

— Вы на машине?

— Конечно, — ответил Громов, подумав, что сейчас у них машину реквизируют и на ней солдаты отправятся искать своих сослуживцев.

— Ладно, давайте немного поработайте, а потом мы вас проводим до машины, от греха подальше. В городе черт знает что творится.

Похоже, до полномасштабной наземной операции дело так и не доходило. Израильтяне вошли в город, но бои в городе — это всегда колоссальные потери, особенно если его защитники не собираются сдаваться и обороняются с фанатичной решимостью. Про танки и говорить нечего. Сколько бы «Меркав» сюда не вошло, все их пожгут в течении дня. На такие потери израильтяне пойти не могли. Из города они вышли и теперь только его обстреливали.

С одной стороны, то, что солдаты вызвались сопровождать журналистов — было неплохо. Они показывали разбитые дома, и объясняли когда, и что в них угодило, совсем как экскурсоводы, но с другой стороны, эти солдаты были хорошими мишенями и Сергей, вместе с Ильей — тоже. Однажды метрах в пяти от них пуля выбила маленькую лунку в стене дома. Солдаты заняли почти круговую оборону, закрыв собой Сергея и Илью, стали озираться по сторонам, командир показал рукой куда-то вверх, там, на холмах тоже были дома.

— Снайпер, пугает, — скупо улыбнувшись, сообщил он, — нам его достать нечем.

Очень интересно, отметил Громов. Меня обстреливал и ливанский и израильский снайпер. Все в шутку, пугая, точно и тот, и другой вот так вот развлекались. Очень хорошо, что никто из них не вздумал стрелять на поражение.

— Пойдемте, мы вас проводим, — сказал командир.

Сергей чувствовал, что они уже отсняли очень приличный материал. Боевики «Хезболла» в качестве экскурсоводов — это сильно. Он кивнул.

На заднем сидении машины валялась полуторалитровая бутылка минеральной воды. Она нагрелась на солнце, но в эту минуту для ливанцев не было ничего вкуснее и лучше, чтобы утолить жажду. Сергей понял это по взглядам, которые они бросали на бутылку, но попросить попить из нее они похоже постеснялись. Он открыл дверь машины, взял бутылку, протянул ее солдатам.

— Попить хотите?

Он и сам хотел пить, очень хотел, а, судя по тому, как жадно пили солдаты, содержимого этой бутылки им не хватит. Каждый делал лишь несколько глотков, потом передавал сосуд сослуживцу. Кадыки ходили, как поршни в механизмах, заталкивая в желудок живительную влагу. Тем временем, водитель полез в багажник, достал еще две бутылки и тоже протянул их солдатам. Те заметно повеселели. Водитель перебросился с ними несколькими словами на арабском, командир засмеялся и похлопал его по плечу.

— Он пожелал нам хорошей дороги, — перевел водитель.

— Вам тоже удачи, — сказал Сергей солдатам, — поехали домой.

Если Фарид и прослышал о самодеятельности русских, то вида никакого не подал. Водитель, пусть его и не приставили к ним специально, все равно должен был сообщить об их попытках найти хоть кого-нибудь, согласного поехать в Тир. В Пакистане водитель с выправкой кадрового офицера следовал за Громовым куда угодно и в случае чего мог построить по стойке смирно охрану какого-нибудь лагеря беженцев. В глубине души Сергей посмеивался над ним. Так и подмывало спросить — какое у него звание, но водитель, при разговорах заводил одну и ту же песню, что живет он не очень богато, а работа его трудна и занимает много времени. Сергей только кивал в ответ. Кто же станет доказывать контрразведчику, что его работа легкая? Но ливанский водитель повел себя как-то безответственно, испугавшись, что в Тире с русскими что-то случится. Впрочем, подобное развитие событий могло быть на руку Фариду, как и вся эта поездка. Если с ними что-то произойдет, то виноваты в этом будут израильтяне. Они ведь город обстреливали. А что можно снять в городе, оказавшемся в зоне боевых действий? Правильно, то, что город разрушается, превращается в руины. А Тир, между прочим, охраняется ЮНЕСКО, как наследие мировой цивилизации. Кто его разрушает? Израильтяне. Да после такого сюжета слова «израильтянин» и «варвар» станут синонимами. Может префект, так активно отговаривающий Сергея ехать в Тир, вел тонкую игру, наподобие той, в какую играл Братец Кролик, пойманный Братцем Лисом? Дескать: «не бросай меня в терновый куст». Префект только разжег интерес у русских к Тиру, а запретный плод всегда сладок, вот они и поехали в город. Теоретически, следом за ними, так чтобы не сильно бросалась в глаза, надо было выслать группу поддержки. Впрочем, вполне возможно он построил слишком сложную конструкцию. В жизни все обычно оказывается гораздо проще.