Александр Сердюк - Визит в абвер

— Да, господин майор… Бумаги, кажется, подлинные… Наши грифы, штампы, печати…

— Эту находку я преподнесу начальнику армейской разведки. То-то будет сюрприз. Думаю, она отобьет у него охоту посмеиваться над офицерами абвера, — с оттенком издевки и чувства собственного превосходства заключил Баркель.

Ему опять вспомнились недавние огорчения — потеря двух групп связных. Похоже, обе погибли. Если столько дней молчат, что же еще можно подумать? И все же отвратительная в общем-то погода подчас балует прояснениями. Ромашова тоже считали погибшим. Но ведь вернулся! Это не кот в мешке, как соизволил выразиться начальник отдела «Один-Ц». Мозолят ему глаза чужие промахи.

«Опель», мягко шурша шинами, оставил позади аэродром и уже катился по шоссе. Час ранний, путь свободен. Редкие встречные машины и мотоциклы, полагая, что едет большое армейское начальство, жались к обочине. Это льстило Баркелю. Ему хотелось, чтобы все видели, с каким почтением к нему относятся. Эх, самолюбие, самолюбие, кто только ему не подвержен.

Верный своей манере озадачивать неожиданными вопросами, Баркель заговорил:

— Ромашов, считаете ли вы себя удачливым?

— Отчего же нет, господин майор?

— Да все оттого! Уже многих моих парней переловили. И не каких-нибудь, не бестолковых шалопаев, а башковитых…

— Меня бог миловал.

— Надеюсь. В противном случае не сидел бы рядом со мной. Хотя бывало. Возвращались и те, кого там ловили и раскалывали.

— Как это?

— А так! — У Баркеля выпучились глаза. — Их перевербовывали! Ну и потом забрасывали обратно ко мне. Конечно, всех оборотней я быстро выводил на чистую воду.

— Что же потом?

— Галстучек из пеньковой веревки, вот что! Процедура эта сильно на психику действует. Да, да, на психику! — повторил шеф и пристально взглянул на Ромашова.

После этих рассуждений о предательстве агентов, часто случавшемся в абверкоманде, Баркелем снова овладели тревожные мысли. Интуитивно он чувствовал, что основания для этого у него есть. Почему после того, как отбомбили аэродром, Ромашов так долго не отзывался. Искал новую цель или его лишили такой возможности? Вызывает сомнения история с портфелем. В чьих руках он очутился после гибели полковника? В руках нападавших на автобус немцев? А если у тех, кто отражал нападение? Если последнее, тогда грош цена всем этим бумагам. Вот и ломай тут голову.

Что же теперь ему, шефу абверкоманды, делать? Обнажить грудь и ударить в нее кулаком? Да еще перед тем, как Ромашову будут вручать Железный крест. Это же все равно, что сделать себе харакири. Последствия будут ужасны: доброе имя, чины, звания — все к черту! Сколько энергии затратил для того, чтобы подняться наверх, получить солидную должность и вдруг стремглав катись вниз. Нет, такой судьбы и своему врагу не пожелаешь. Только круглые идиоты ставят палки в собственные колеса. Ежели что, участь Ромашова можно будет решить, не причинив ни малейшего вреда самому себе.

Приближался город. Поток встречных машин нарастал. На сумасшедшей скорости проносились «мерседесы», «опели» и «ауди». Некоторое время шеф не обращал на них внимания, но вот за ветровыми стеклами замелькали знакомые лица. Офицеры штаба! Куда это они? И в такую рань?

Он приказал шоферу съехать на обочину и, выбравшись из салона, попытался остановить первую встречную. Безуспешно. Начальник оперативного отдела, подремывавший рядом с водителем, даже не взглянул в его сторону. Не узнал, что ли? Тогда майор сместился ближе к шоссе. Но машина, вывернувшаяся из-за угла поворота и широким радиатором надвигавшаяся на Баркеля, была редким в этих местах «мерседесом». Майору ничего не оставалось, как отскочить на обочину, вытянуться в струнку и отдать высокому начальству честь. Он и не предполагал, что напротив него «мерседес» притормозит и адъютант командующего, опустив боковое стекло, крикнет:

— Майор, следуйте за нами!

«Что бы это значило? — встревожился Баркель. — Куда они?»

Распахнув переднюю дверцу и втиснувшись на сиденье, он приказал водителю развернуться и гнать на аэродром. Происшедшее было полной загадкой. Чем вызван отъезд командующего? Зачем гнать обратно?

Теряясь в догадках, майор на время даже забыл о своем агенте. Ромашов же не смел нарушать молчание. К тому же так было безопаснее: меньше риска навлечь на себя гнев начальства.

Следование такого потока машин на аэродром было обусловлено лишь необходимостью чиновников придать больше важности отъезду командующего в Берлин. Потолкавшись среди высоких чинов и не осмелившись напомнить генералу о лично им обещанной церемонии, Баркель дождался, когда взлетит самолет, и тут же отправился к себе в штаб. То, что награждение не состоялось, уже не казалось ему трагедией. Может, это даже и к лучшему.