Александр Хан-Рязанский - Каждому аз воздам! Книга третья. Визит в преисподнюю

Мне отмщенье, и аз воздам!

Воздастся людям – по заслугам,

За все грехи – воздастся людям,

Кто рушит Божий – Храм!

Книга третья. Визит в преисподнюю.

Глава первая.

Транспортный Ли-2 медленно пробивался сквозь густые грозовые тучи, моторы мелодично пели на одной частоте и успокаивающе убаюкивали пассажиров. Летели уже три с лишним часа. Скоро Москва. Из кабины вышел второй пилот, – Товарищи прошу всех приготовиться, через пятнадцать минут посадка в Быково. Через некоторое время самолёт резко клюнул носом и пошёл на снижение. Ли-2 рыкнув, ткнулся во взлётно-посадочную полосу и пробежав, остановился у края взлётной полосы. На аэродроме их уже встречали и это Сергею Глебову не понравилось. Уж слишком много было встречающих. Кроме трех санитарных машин, на поле неподалеку стояли еще четыре черных автомобиля и один подозрительно смахивал на автозак. Самолет сразу был окружен автоматчиками, но на борт первыми вступили химики. Они были в прорезиненных плащах и в противогазах, в руках они несли странный продолговатый ящик. Первым вошел, по-видимому офицер-химик, он глухо, через противогаз, спросил, – Где объект? Глебов махнул рукой в хвост самолета, они прошли, раскрыли ящик, обложенный технической ватой и песком и с предосторожностями, перенесли в него химический снаряд. Следующим вошли врачи и санитары с тремя носилками, они бережно уложили на них Шульгу, Дроздова и Иваныча. Осмотрев Влада, перевязали его и настоятельно рекомендовали завтра прийти на перевязку. Настала очередь Линке. Вошли два мордоворота в гбэшной форме, молча взяли под руки майора и приподняв, почти по воздуху, потащили к выходу. У двери самолета застыл суровый автоматчик. Больше никого не выпускали, повисла неприятная пауза. Через некоторое время в самолет зашел неизвестный человек в кожаном реглане и зычным голосом стал выкрикивать фамилии бойцов группы Соболева. Двое его бойцов подхватили капитана Соболева подруки и медленно направились к выходу. Четвертый боец группы Соболева нес личные вещи. Как только они спустились на каждого надели наручники и отвели в сторону стоящего автозака. Все, приплыли, – со злостью подумал Глебов. Фильтрация началась! Страна жила по военному времени и ничего не менялось. Никому еще не удавалось после плена выйти из застенков НКВД без нервотрепки и ложных обвинений. Эта жесткая фильтрация, после нечеловеческих пыток в немецком гестапо, может окончательно подорвать оставшиеся здоровье ребятам Соболева. Настала очередь группы Шульги. Первым вышли Глебов с Завьяловым, за ними Раечка, потом Гиви с Владом, последним озираясь выпрыгнул из самолета Митяй. Все лишнее оружие, кроме личного, вежливо предложили сдать. Митяй с сожалением расстался с новеньким «Парабеллумом» и гранатой. Неизвестный в реглане осуждающе покачал головой.

– Кто этому мальчишке доверил такое серьезное оружие?

– Угомонитесь товарищ, не знаю вашего звания, – вступился за Митяя Глебов, – Этот малец был в такой переделке, что вам и не снилось, он угробил не один десяток фашистов и благодаря ему, группа прибыла в полном составе и без серьезных потерь. Неизвестный хмыкнул, но промолчал и повел всю группу к автобусу.

– Куда вы нас? – Скоро узнаете! Все хранили гробовое молчание и с интересом разглядывали темные улицы Москвы. К удивлению, их не заперли и не выставили охрану, а просто поселили в ближайшей гостинице и приказали ждать. Два безмолвных солдата принесли ужин и фляжку спирта. Все поели, выпили наркомовские сто грамм и завалились спать, Раечку разместили в соседнем номере, а остальных распределили в одном большом номере. Прошло пять дней. Утром, следующего дня на носилках принесли Шульгу, его прооперировали, перелили кровь и туго перебинтовали грудь. Он был в сознании, даже пытался встать, но Раечка навалилась на него упругой грудью и припечатала к кровати, – Куда, командир, успеешь еще поскакать, пока отдыхай и набирайся сил, я от тебя ни на шаг. К вечеру Шульге стало немного лучше, он, с помощью Раечки попытался подняться на ноги. Медленно, шаг за шагом, он начал движение по коридору гостиницы. Грудь обжигала неясная боль, чуть подташнивало, но он упрямо продолжал медленно, шаг за шагом двигаться по коридору гостиницы. Люди в синей форме с интересом их разглядывали, многие уже знали кто это и откуда они прибыли, но лишних вопросов не задавали. Раечка не отходила от Шульги и всячески ему помогала. Тут с криком, – Нашел, нашел, – влетел в палату шустрый Митяй, он раздобыл где-то деревянные костыли, и это могло существенно облегчить передвижение раненого Шульги. На груди Митяя блеснула латунью медаль «Партизану Отечественной войны» 2-й степени, недавно учрежденная Указом Президиума Верховного Совета СССР, а на правой стороне груди горел красной эмалью орден "Красной звезды". Шульга одобрительно осмотрел на Митяя, – Ого, малец, ты растешь в моих глазах.