Александр Сердюк - Визит в абвер

— Каких там разведчиков!… Шпионов да диверсантов. Предъявите выданные вам документы.

— Они на имя младшего сержанта Красной армии. Липовые, конечно… Мои же служебные обязанности указаны в специальном письме, которое находится у курьера.

— Это письмо уже у меня, товарищ подполковник, — сказал сержант Корнеев. — Конверт с пометкой майора Баркеля «Вручить лично».

— Будем считать, что вы так и поступили, — сказал Борцов, принимая конверт. Уголки его губ тронула короткая усмешка.

Подполковник надорвал конверт, вынул из него сложенный пополам лист нелинованной бумаги и стал молча читать.

«Уважаемый господин гауптман!

Прошло более двух месяцев, как Вы отправились в части переднего края с тем, чтобы в подходящий момент оказаться за спиной у русских. Ныне в далеком и враждебном нам тылу Вы ведете нелегкую, полную непредвиденных опасностей борьбу. Стоит ли говорить о том, как этот поступок возвышает Вас в глазах Ваших начальников и друзей. Уже одна Ваша готовность к тяжелым испытаниям, если хотите — к самопожертвованию во имя нашей грядущей победы — есть не что иное, как подвиг. Однако мы уверены, что самые блестящие Ваши успехи еще впереди.

Как лицо, особо заинтересованное в осуществлении Вашей миссии, более того — ответственное за ее результаты, я нахожу уместным лишний раз выразить свою уверенность в том, что через все испытания на добровольно избранным пути Вы пронесете солдатское мужество, верность своему долгу и неизменную любовь к фюреру.

Все мы здесь ежеминутно будем помнить о Вас, господин гауптман, и с истинным усердием молить Бога, чтобы он послал вам только удачу. Что же касается моей личной привязанности к Вам, то ее не ослабят ни расстояние, ни разделяющая нас фронтовая линия. Ее уже сегодня пересечет самолет с людьми, которые должны быть Вам хорошо известны. Кроме настоящего письма Вам доставят деньги — сто тысяч рублей — для оплаты услуг сотрудничающих с нами русских.

По возможности немедленно информируйте меня о том, какие меры принимаете для создания в глубоком подполье сети резидентур и опорных пунктов. Нашему командованию срочно нужны свежие, достоверные сведения о противнике. Их сбор необходимо вести уже сейчас, до завершения перебазирования в район северо-западнее Минска. Точные координаты своего нахождения сообщите немедленно.

В ваше полное распоряжение направляю радиста Ганса Деффера. Он — ас эфира.

Желаю успеха.

Хайль Гитлер!

Искренне Ваш "Профессор"».

— Подписал лично Баркель, — объявил вслух Борцов, признавший почерк начальника абверкоманды.

Радист наконец-то вспомнил о посылке, зажатой подмышками. Поскольку лично для него самая трудная часть встречи, как он понял, была позади, ефрейтор позволил себе несколько расслабиться.

— Господин подполковник, — обратился он уже без прежней скованности, — тут еще и передача для гауптмана. Кое-что из съестного, да и для настроения, — ефрейтор, сделав над собой некоторое усилие, изобразил на лице подобие улыбки.

— Будем считать, что посылка до адресата не дошла, — сказал подполковник. — Советую вам вручить ее лесным зверюшкам…

— А как поступите с рацией?

— На рации будете работать, — ответил подполковник без тени сомнения, удостоив Деффера продолжительного взгляда.

В этот самый момент совсем рядом с палаткой раскатисто прозвучало опаринское «Хальт!». Вслед за окриком полоснула автоматная очередь. Поняв, что могло произойти, ни слова не говоря, Корнеев вылетел из палатки. Радист побледнел, догадавшись, что и этот окрик, и выстрелы имеют прямое отношение к его напарнику.

— Ваш спутник решил немного побегать, — сказал Борцов, обращаясь к радисту. — Надеюсь, вы не совершите такой глупости? Будет благоразумнее посетить нашу кухню, а то вы вон какой худющий, кожа да кости…

«Итак, первый блин комом! — сокрушался Самородов, направляясь по срочному вызову к начальнику поисковой группы. — И уж кто бы другой, а то Опара. Лучший стрелок! Снайпер!… Не ожидал. От него не ожидал. Что ни говори, а конспирацию провалил. Подвернулся же ему на язык этот "черт!". Вроде бы сущий пустяк, а что в итоге? Чэпэ!»

Капитану казалось, что он предусмотрел все. В наряд назначил лучших. Начеку держал тревожную группу. Сам глаз не смыкал. Только бы встречу не проморгать. Встретили, привели, а что дальше?… Из-под самого носа убег!

Борцов поджидал казнящего себя пограничника в палатке, служившей ему и рабочим кабинетом и комнатой отдыха. Комфорт лагерный: стол из неструганых досок, пара табуреток, раскладушка. Начальника заставы встретил у входа. Спокойно выслушал рапорт. Собственно, в нем не было ничего нового, ибо контрразведчик уже знал, что беглец пойман.